Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах

Ныне великий путь скрылся во мраке. Поднебесная стала достоянием [одной] семьи. Теперь родные для каждого только его родственники, а дети только его дети. Добро и силы [берегут] для себя. У больших людей наследование стало нормой, стены и ограды, рвы и запруды стали [их] крепостью. Путеводными нитями стали ритуал и долг. С их помощью упорядочивают [отношения] государя и подданных, связывают родственными чувствами отцов и детей, дружелюбием братьев, согласием супругов. С их помощью устанавливают порядок, намечают границы полей и общин, возвеличивают мужественных и разумных, наделяют человека заслугами. Их используют в своих замыслах, ради них подъемлют оружие. В соответствии с ними избирались [на царство] Юй и Тан, Вэнь-ван и У-ван, Чэн-ван и Чжоу-гун[7]. Среди этих шестерых благородных мужей не было ни одного, кто бы не почитал ритуала. С ним сверяли они свою справедливость, на нем строили свою верность, проверяли вину, узаконивали человеколюбие, учили уступчивости, являя тем самым народу свое постоянство. Если кто не следовал бы ему, он потерял бы свой престол, ибо люди почли бы его сущим бедствием. Все это и называется малым умиротворением».

«Неужто ритуал так важен?» — спросил Янь Янь.

Кун-цзы отвечал: «Благодаря ритуалу прежние государи преемствовали небесный путь, управляли человеческими чувствами. Потому-то утративший его умирал, обретший его — жил. В «Ши цзин» сказано: «Когда у человека нет ритуала, он подобен крысе, у которой [одно только] тело; если у человека нет ритуала, лучше ему скорей умереть!»[8]. Поэтому ритуал должен исходить от неба, но подражать земному, распространяться [даже] на духов и души [умерших][9] и касаться траура, жертвоприношений, стрельбы из лука, управления колесницами, инициации, брака, аудиенций и приглашения на службу[10]. Совершенномудрые сделали ритуал всеобщим достоянием, так что Поднебесная и ее царства могут употреблять их для наведения порядка».

Янь Янь спросил: «Нельзя ли послушать подробнее, что скажет учитель о ритуале?»

Кун-цзы сказал: «Желая обозреть путь династии Ся, я отправился в царство Ци[11], но [и там] свидетельств этого [пути] сохранилось недостаточно — я лишь раздобыл сяские календари. Желая обозреть путь династии Инь, я отправился в царство Сун[12], но [и там] свидетельств сохранилось недостаточно — я лишь обрел «Куйцянь[13]». И я наблюдаю этот [путь] по смыслу [гексограмм] «Куйцянь», по последовательности сяского времени.

Начало обрядности идет от всякой пищи и питья. Когда варили просо и нарезали свинину, когда черпали питье из осклизлых чаш[14], били глиняными колотушками в глиняные же барабаны, [людям] казалось, что всем этим можно выразить свою почтительность духам и душам. Когда же приходила смерть, поднимались на крышу и вопили, говоря: «У-у-у, возвратись!»[15] А после клали [умершему] в рот сырое зерно и совершали поминки вареным мясом[16]. Так обращали взгляд к небу, а хоронили в земле. Опуская вниз тело с душой по, знали, что дух ци[17] наверху. Поэтому голова умершего обращена к северу, а головы живых — к югу[18]. Это все изначальное.

Некогда прежние государи не имели дворцов и палат. Зимой они жили в искусственных пещерах[19], летом поселялись в плетеных из веток гнездах. Не было еще огня для улучшения [пищи], а питались плодами деревьев и трав, мясом диких животных и птиц, пили их кровь, пожирали их с шерстью. Не было еще конопли и шелка, а одевались в шкуры и перья[20]. Потом благодаря деяниям совершенномудрых стали пользоваться благами огня, выплавлять металлы и лепить глину, чтобы делать башни и надстройки на них, дворцы и дома, окна и двери; чтобы варить и жарить, тушить и вялить; чтобы делать вино и закваску. Из конопли и шелковых нитей стали вырабатывать материи. Все это употребляли для поддержания жизни и проводов умерших, для служения духам, душам [покойных] и всевышнему первопредку[21], и так продолжается до сих пор.