Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды

Постоянное пребывание скандинавов в Новгороде во второй половине X – первой половине XI в. в качестве наемных воинов и купцов[1273] многократно отмечается скандинавскими источниками. Более того, в скандинавской картине Восточной Европы Новгород предстает как столица Руси[1274]. Поэтому парадоксальна крайняя немногочисленность скандинавских древностей на территории города (в отличие от Городища)[1275], что заставляет предполагать, что скандинавы жили здесь не рассредоточенно, в различных частях города, но компактно размещались на одном или нескольких ограниченных участках.

Об одном таком месте скопления скандинавов – наемников Ярослава Мудрого – летописи упоминают. Это «Поромонь двор», на котором летом 1015 г.[1276] новгородцы перебили варягов Ярослава. Этимологически название Поромонь дворъ, вероятнее всего, восходит к др. – исл. farmannagarðr «купеческий двор» (от др. – исл. farmaðr, др. – швед. farman «путешественник, мореплаватель; купец, ведущий заморскую торговлю»[1277] и garðr «хутор, усадьба, двор»)[1278]. Его местоположение неизвестно, но можно предположить, что оно определялось двумя обстоятельствами. Во-первых, поскольку здесь располагались дружинники Ярослава, он должен был находиться неподалеку от резиденции князя на Дворище[1279]. Во-вторых, скандинавы, как наемники, так и купцы, приходили в Новгород на кораблях по Волхову и вряд ли жили на большом расстоянии от своих кораблей, которые требовалось разгружать, ремонтировать и прежде всего охранять от далеко не всегда доброжелательно настроенных новгородцев. Поэтому их подворье должно было располагаться, с одной стороны, неподалеку от Ярославова Дворища, с другой – как можно ближе к Волхову. Именно этим условиям отвечает местоположение Готского двора в XII в. На самом берегу Волхова против Готского двора, по описанию «Устава о мостех» (1265–1267 гг.)[1280], находился «Гаралдов вымол», т. е. «пристань (причал) Харальда», за сохранность которого отвечали гъте («готландцы») – власти Готского двора. Тем самым «Гаралдов вымол» должен был находиться на берегу Волхова у Готского двора. Представляется в высшей степени вероятным предположение А. Л. Хорошкевич, что это название причал получил еще в 1030-1040-е гг. по имени Харальда Сигурдарсона, проведшего более десяти лет на службе у Ярослава и в Византии и женатого на Елизавете Ярославне[1281]. О древности микротопонима говорит тот факт, что к середине XIII в. личное имя в его составе утратило исторические коннотации и подверглось деформации: в списках Устава имеются варианты, очевидным образом искажающие и русифицирующие имя Харальд: Вералдов, Гелардов, Алфердов, Афедоров[1282].

Строительство Ярославом Мудрым «палат» для наемного варяжского отряда под водительством Эймунда, прибывшего на Русь, вероятно, в 1015 или 1016 г.[1283], отмечается и в исландской «Пряди об Эймунде Хрингссоне». Однако, поскольку в запечатлевшейся в скандинавской традиции истории Ярослава мотив строительства палат фигурирует неоднократно[1284], весьма возможно, что в «Пряди об Эймунде» возведение Ярославом каменных палат по требованию Эймунда является интерпретацией этого мотива, в основе которой лежат воспоминания о том, что в Новгороде существовала усадьба скандинавских наемников, на которой стояли одна или несколько жилых построек.

Таким образом, представляется весьма вероятным, что уже в 1015 г. на месте будущего Готского двора находилось подворье, где располагалась варяжская дружина Ярослава Мудрого и могли останавливаться купцы из скандинавских стран.

К концу 1020-х гг. торговые отношения со скандинавскими странами становятся более упорядоченными: между 1024 и 1028 гг. заключается первый поддающийся реконструкции торговый договор с Норвегией[1285]. На интенсификацию торговых связей указывают археологические находки в Висбю, Лунде и особенно Сигтуне[1286]. Продолжается и приток новых скандинавских военных отрядов, особенно после 1028 г., когда Олав Харальдссон был вынужден бежать на Русь к Ярославу Мудрому, и в еще большем числе после 1030 г., когда Олав пал в борьбе за норвежский трон, а его соратники покинули Норвегию.

Наиболее известным среди них был сводный брат Олава Харальд Сигурдарсон, впоследствии конунг Норвегии, получивший прозвище Суровый Правитель. С его именем связывается, как говорилось выше, название пристани около Готского двора, и именно временем его пребывания в Новгороде (с весны 1031 г. – ок. 1034 г., зима 1043/1044 гг.), как представляется, можно датировать возведение посвященной Олаву церкви[1287]. Основанием для этого предположения служат повествования о чудесах св. Олава.