Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды

Рассказы о творимых св. Олавом чудесах появились практически сразу после его смерти: собственно, само его провозглашение святым в 1031 г. – спустя год после битвы при Стикластадире, в которой он погиб, – было вызвано распространившимися слухами о чудесах, совершающихся у места его захоронения. Обнаруженные нетленные останки Олава подтвердили его святость. Древнейшее произведение, рассказывающее о чудесах св. Олава, включая знамения его святости, – «Поминальная драпа» об Олаве Святом, созданная скальдом Олава Сигватом Тордарсоном ок. 1040 г.[1288]. Уже в ней содержится упоминание о чуде, которое Олав совершил «в Гардах» (при жизни, т. е. во время своего пребывания в Новгороде?[1289]), вернув зрение некоему Вальдемару[1290]. Сюжет исцеления слепых – один из наиболее древних и распространенных среди чудес св. Олава: он представлен около 10 раз в памятниках различного времени[1291]. Для нас же наиболее важно, что в Норвегии уже в первое десятилетие после смерти Олава становится известен рассказ, действие которого происходит на Руси. Вряд ли такой рассказ мог возникнуть в иной среде, нежели скандинавские поселенцы и путешественники на Руси, которые должны были поддерживать очень тесные связи с Норвегией: за неполные десять лет известие об установлении почитания Олава дошло до них, распространилось настолько, что породило новые, местные повествования о совершенных Олавом чудесах, и одно из таких повествований вернулось на родину к 1040 г., когда была сложена «Поминальная драпа».

Главной особенностью этого рода чудес является прямое взаимодействие святого и исцеляемого без каких-либо посредников.

Иной тип «русских» чудес представлен в «официальном», каноническом собрании miracula, составленном архиепископом Нидароса Эйстейном в 1170 г. («Страсти и чудеса блаженного Олава»), и его переработке – «Деяниях святого Олава, короля и мученика», которые были затем переведены на норвежский язык и включены в «Норвежскую книгу проповедей» (рубеж XII–XIII вв.)[1292]. Среди отобранных Эйнстейном 20 новелл о чудесах св. Олава действие двух происходит в Новгороде, что само по себе требует объяснения, поскольку все остальные приурочены к самой Норвегии, за исключением двух, случившихся в Византии. Одно из этих чудес – исцеление, второе – спасение от пожара (тип чуда, не характерный для Олава, который обычно предстает как исцелитель или спаситель от плена, заключения и т. п., реже он дарует победу в бою). Главной их особенностью является то, что в фабуле обеих новелл центральное место занимает церковь св. Олава в Новгороде: в первом случае немой юноша должен заночевать в церкви, где ему является Олав, во втором – пожар останавливает образ св. Олава, вынесенный из его церкви священником. Церковь св. Олава играет большую роль и в «византийских» чудесах: одно из них прямо посвящено возведению церкви в Константинополе неким варангом по обету. Создание этих новелл о чудесах св. Олава было связано, очевидно, с основанием храма, патроном которого он являлся. Обе они – в отличие от других многочисленных рассказов о его чудесах – служат прославлению не только самого святого, но, в первую очередь, посвященной ему церкви, которая служит посредником между святым и молящим о чуде.

Распространение в Новгороде культа св. Олава происходит в первое же десятилетие после его смерти, т. е. в период пребывания там Харальда Сигурдарсона, ярого почитателя Олава[1293]. Никогда более на протяжении второй половины XI в. и позднее в Новгороде не было таких благоприятных условий для основания церкви св. Олава: наличие большого контингента скандинавов – соратников и почитателей Олава, в том числе его брата, благосклонность к будущему норвежскому конунгу Ярослава Мудрого, выдавшего позднее за него одну из своих дочерей, отсутствие еще сколько-нибудь оформленного противостояния западного и восточного христианства, по крайней мере, на бытовом уровне[1294]. Поэтому можно предполагать, что церковь св. Олава была возведена в 1030-х – начале 1040-х гг. Поскольку она была предназначена для скандинавов, находившихся в Новгороде, а впоследствии принадлежала Готскому двору, естественно полагать, что она изначально была построена на уже существовавшем «варяжском подворье» или рядом с ним – в любом случае на территории будущего Готского двора.

Итак, возникновению Готского торгового двора, как представляется, предшествовало длительное, на протяжении нескольких десятилетий, существование варяжского (скандинавского) подворья, которое появилось в период наиболее активного привлечения скандинавских наемников Ярославом Мудрым. Первоначально на нем были расквартированы находившиеся в Новгороде наемные военные отряды скандинавов. Позднее, вероятно в 1030-е – начале 1040-х гг., на территории подворья или рядом с ним была построена церковь во имя св. Олава для нужд находившихся в Новгороде скандинавов. Когда же «варяжское подворье» превратилось в полноценный торговый двор и почему он получил название Готского?

* * *