Древние Свитки. Исход (СИ)

- Можешь приступать, - хмуро сказал вампир и наглухо замолчал, припав к вновь наполненному кубку. - Хоть развлекусь, - наконец заявил он более сыто, хотя все так же недовольно.

- Я мало общалась с действительно древними созданиями, - признала Эль. - Все время приходится напоминать себе, что вы лишь кажетесь понятными. Сколько тебе лет?

- Далеко за четыре тысячи, - ответил он, усаживаясь в кресло по соседству, и кисло добавил: - Считай, ровесник Первой эры.

- Оно того стоило?

Харкон пожал плечами. Такой ответ любопытного дракона не слишком устроил - ведь найденный наверху кинжал намекал на столь многое, - и Эль снова пристала с вопросами:

- Как это вообще случилось? Тебя тоже заразили? Неужели ты никогда не хотел вылечиться?

- Почему я должен этого хотеть? - спросил он с непонятной интонацией.

- Потому что… - она обвела рукой полутемную комнату, похожую на склеп, одновременно вспоминая игру солнца на утреннем инее и вопрос Колетты: “Как насчет кошмаров?”

Наконец она нашла правильный ответ:

- Потому что ты все еще не выгнал меня вон.

И в самом деле, бедняга проявлял редкостное терпение. У самой Эль, свались ей на голову ее же назойливый двойник, смирения хватило бы на пять минут, не больше. Но лорд Волкихара, грозившийся замуровать подвал, все же не гнал ее от порога, хотя мог вышвырнуть вон одним мановением руки. А раз ее не гонят, то это означает лишь одно: даже нахалка-гостья предпочтительнее повседневной пустоты. Но кто же выберет себе такую жизнь?

- Может, еще выгоню, - пригрозил Харкон, а потом насмешливо поднял брови: - Хочешь знать, как я стал вампиром? По доброй воле.

- Но зачем? - заморгала Эль. Вот чего-чего, а такого она не ожидала.

- В далекие, ныне забытые времена, - начал он злым голосом, - я правил как могущественный король. Мое владение было огромно, богатства неисчерпаемы, а власть бесконечна. И все же, когда моя жизнь близилась к концу, я столкнулся с непобедимым врагом - собственной смертностью. Тогда я обратился к Молаг Балу и принес ему в жертву тысячу невинных. Взамен он дал вечную жизнь мне, моей жене и дочери. И таким образом, - усмехнулся он, - я победил саму смерть.

Эль выслушала эти бесчеловечные откровения, не изменившись в лице, и ненадолго призадумалась, а потом уставилась собеседнику в полыхающие глаза.

- Эту историю, - сказала она, - ты рассказываешь идиотам. И они, без сомнения, верят. Почему на сей раз не сказать все прямо? Хотя бы в порядке эксперимента?

- Сразу же, - отрезал лорд, - как только уверюсь, что ты от них выгодно отличаешься.

Ожидая подобного ответа, она не смутилась и продолжала наседать:

- Соглашусь, подход здравый. Ну, хорошо. Я кое-что предположу, а ты моргни, если это правда.

Харкон хмыкнул.

- Одного у тебя не отнимешь - ты забавная.

Эль самодовольно улыбнулась и изрекла громко и отчетливо:

- Ты вел войну. И ты проигрывал.

Вампир дернулся в кресле, мигая своими глазами-огоньками. Рыцарь-Дракон радостно ткнула в него пальцем:

- Ага!

- И с чего ты это взяла? - спросил он странным, мерзлым голосом.

- А с того, - Эль встала с места и стала бродить туда-сюда перед камином, рассуждая вслух: - Ты сказал, твоя жизнь близилась к концу, но на старика ты не похож. А учитывая то, что вампиризм прибавляет возраста, тебе и вовсе было от силы лет сорок. Во времена, когда ты жил, шли сразу несколько войн и все они начались вскоре после прибытия атморцев в Скайрим. И вот что мне любопытно, - остановилась она, уставившись в высокий потолок, - я нашла и прочла восемь из пятидесяти шести Песен Возвращения. Но куда подевались все остальные?

- Время многое поглотило, - повел рукой Харкон. - А что-то… не одобрили потомки.

- Да-а, - согласно протянула она. - И все же иногда кое-что раскапывают заново. Я слышала, в Солитьюде был фестиваль, на котором здорово протащили Олафа Одноглазого. Так ему и надо, паршивцу… А кстати, - оживилась Эль, - ты ведь застал драконий культ?

И только попробуй начать отпираться, подумала она, снова вспомнив знаменательный кинжал.

Но Харкон лишь пожал плечами:

- Разумеется.

- Почему его никто не изучает? Я не смогла найти о нем почти ничего. Кроме гадостей, конечно, и размытых обвинений.

- Историю пишут победители, - напомнил очевидное вампир. - Драконьих жрецов поливают грязью, хотя, - задумчиво молвил он, глядя куда-то внутрь себя, - для этого есть некоторые основания. Почитаемые Седобородые - непрямое продолжение прежнего Круга. Но об этом, конечно, никто не знает и не хочет задумываться.

- Кроме тебя.

- Мне нет смысла об этом задумываться, - отмахнулся он.

- В самом деле? Там, наверху, - она ткнула пальцем в сторону лестницы, - лежит хорошо знакомый мне кинжал. Да еще этот барельеф. И у тебя были дела с Шалидором, который не вылезал из Бромджунара…

- Brom Junaar, - промолвил он, прикрывая глаза и будто прислушиваясь к забытому звучанию. - Больше никто его так не называет.

- Я называю, - напомнила она. - И его стены все еще стоят.

Харкон открыл глаза и она снова вспомнила Ловиса, запертого на тысячу лет в своей одинокой башне у озера.