Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезоамерика

На самом Джармо не обнаружилось металлических изделий. Здесь были в ходу другие типы личных украшений — бусы, подвески, браслеты из камня, кости и глины. Ни в Джармо, ни на других неолитических памятниках Загроса не найдено явных признаков специализации ремесел или производства пищи сверх потребностей местной общины. Раскопки на Джармо, так же как и на других раннеземледельческих памятниках Загроса (включая Гандж-Даре, Сараб и Тепе-Гуран), подтверждают точку зрения, согласно которой каждая община имела свое собственное, экономически независимое сельскохозяйственное производство. Впрочем, окончательный вывод делать еще рано: раскопки в Джармо представляют лишь первую попытку разобраться в характерных для загросских деревень экономических моделях.

Свидетельства производства пищи

Имеются как косвенные, так и прямые свидетельства по крайней мере некоторой доместикации растений и животных в Джармо. Косвенными свидетельствами возделывания сельскохозяйственных культур служат серпы, полированные каменные кельты (топоры), мотыги, ступки, пестики и ручные мельницы. Все это дополняется прямыми свидетельствами в виде семян окультуренных злаков. Два вида пшеницы очень напоминают свои современные аналоги. Присутствуют также ячмень, горох и чечевица. Остеологические данные указывают на то, что была одомашнена коза и, вполне возможно, свинья. Обитатели Джармо, по-видимому, дополняли свой пищевой рацион мясом диких животных. Они охотились на диких свиней, овец и газелей, собирали фисташки и желуди. В целом вырисовывается картина смешанной экономики, базирующейся на охоте, собирательстве и ограниченной доместикации растений и животных.

_{Глиняная фигурка дикого кабана и стилизованная женская статуэтка из Тепе-Сараба. Ок. 6500 г. до н. э.}

Сейчас Джармо не является уже уникальным памятником, каким он казался в первой половине 50-х годов. Теперь известны десятки подобных памятников в Загросе. Самые известные среди них — Тепе-Гуран, Шемшара, Сараб, Гандж-Даре и Асиаб. А раскопки на Али-Коше и Чога-Сефиде показали, что культурная эволюция в Юго-Западном Иране (Хузестане) происходила одновременно с эволюцией памятников загросской группы и в тесной связи с нею.

Проведенные в еще более близкое к нам время раскопки на поселении Умм-Дабагия в Ираке связали более древнюю культуру Джармо с последующей культурой Хассуны в Северной Месопотамии (подробнее об этом пойдет речь в конце главы). Руководитель раскопок в Умм-Дабагии, Д. Киркбрайд, выдвинула предположение, что в начале VI тысячелетия до н. э. это поселение было центром охоты на онагра и производства изделий нз кожи [107, с. 85–92]. Оно датируется сравнительно поздним неолитом, но относится к числу редких памятников со специализированной функцией производящей экономики. Среди неолитических поселений еще только два других памятника имеют четко специализированную функцию — Субер де в Турции (ок. 6500 г. до н. э.), считающийся поселением охотников, экономика которого целиком зависела от добычи диких животных, и Тепе-Тула и в Юго-Западном Иране (ок. 6250–6000 гг. до н. э.) — как полагают, первая раскопанная стоянка кочевых племен.

Джармо и другие автаркичные (экономически самостоятельные) общины Загроса обнаруживают целый ряд общих черт. Обращает на себя внимание сходство в технике изготовления каменных орудий, а также в обработке и применении одинаковых материалов, например обсидиана, для изготовления орудий труда и алебастра для декоративных сосудов и браслетов. Деревни везде небольшие: численность населения, по-видимому, нигде но превышала 500 человек. Этим поселения типа Джармо разительно отличаются от неолитических поселений другого региона — долины Мертвого моря в Иордании. Джармо и Иерихон отличаются не только природными условиями, но и техникой изготовления каменных орудий с применением характерных материалов и, главное, размерами общин. В рассматриваемое время (ок. 6500 г. до н. э.) численность населения Иерихона, судя по всему, была впятеро выше, чем в Джармо.

Иерихон — поселение в оазисе

Овальный холм, представляющий древний Иерихон, стал известен знатокам и любителям древней истории более ста лет назад. Заметное место, которое Иерихон занимает в библейской истории, привлекло пристальное внимание археологов к этому крупному по размерам и важному по значению памятнику.

Библейский Иерихон открыл и идентифицировал Чарльз Уоррен в 1868 г. Первые систематические раскопки провели здесь Эрнст Зеллин и Томас Ватцингер в 1907–1909 гг. В 1930–1936 гг. раскопочные работы на Иерихоне возобновил Джон Гарстанг. Именно Гарстанг первым добрался до неолитических слоев Иерихона, хотя сам он не смог по достоинству оценить их значение.