Древний Египет. Подъем и упадок

Нерешенным оставался только вопрос с Нубией. Грубой силой оппозицию кушитов подавить не удалось, но взвешенная политика могла привести к успеху. Керма была отстроена ее неутомимыми гражданами, но Тутмос III вместо того, чтобы в очередной раз сровнять город с землей, нашел более простой выход: он основал рядом собственное, египетское поселение. Привлеченное новыми возможностями торговли и работы население Кермы мало-помалу мигрировало на короткое расстояние и перебиралось в новый город Пнубс. Старый город, талисман кушитского духа, лишенный торговли, стал увядать и умер. Местных правителей Тутмос III не стал убивать и вешать вверх ногами на носу своего корабля: наоборот, он привез их с семьями в Египет, где они подпали под очарование развитой культуры — а потом, полностью ассимилированных, вернул домой, чтобы они продолжали править своими уделами на пользу египетской короне. Хотя контроль египтян над страной Куш никогда не становился столь же прочным, как в Уавате, политика Тутмоса принесла свои плоды, и серьезные мятежи с тех пор не тревожили фараонов Нового царства.

Тутмоса III справедливо превозносили в его время как правителя, который «раздвигает свои границы далеко, достигая Рога Земли и топей Нахарина»[151].Но и по мнению потомков он считается величайшим из фараонов.

Глава 12. Царь и страна

Вся королевская рать

О завоеваниях Тутмоса III много написано в текстах, современных его царствованию, о них же мы вспоминаем в первую очередь тридцать пять столетий спустя. Однако, проводя многие месяцы в походах, особенно в первые два десятилетия своего единоличного правления, царь не мог себе позволить забывать о внутренних делах. Египет представлял собою протяженную территорию, население которой цепко держалось местных традиций. Центробежные силы никогда не прекращали подспудно действовать. Горький опыт дважды в истории Египта показал, что в отсутствие крепкой центральной власти страна легко может стать жертвой политического раскола — с неизбежным внутренним конфликтом и вторжением извне.

Для царей ранней XVIII династии, Яхмоса и Аменхотепа I, восстановление их раздробленного государства было приоритетом, а зарубежные авантюры — недопустимой забавой. То, что Тутмос III мог направить свои немалые запасы энергии на расширение границ Египта, было обусловлено не только его собственными способностями лидера, но и административными реформами предшественников. Ибо система управления, внедренная владыками раннего Нового царства, укрепила абсолютную власть монарха, одновременно освобождая его от необходимости лично изо дня в день входить во все подробности управления.

Формально царь, будучи единственным источником власти, являлся главой государства и правительства, главнокомандующим, верховным жрецом всех культов и представителем бога на земле, равно как и арбитром в политике; однако в реальности он поручал исполнение этих функций нескольким доверенным лицам. Пользуясь своим статусом и богатством, эти мужчины (именно мужчины — Египет мог примириться с женщиной-фараоном, но коридоры власти оставались чисто мужским достоянием), ведавшие делами страны в период Нового царства, заказывали для себя богато украшенные гробницы среди фиванских холмов. Так называемые «гробницы знати» в наше время — излюбленный туристический объект, но они также позволяют нам заглянуть в ближний круг царя. За ярко раскрашенными фресками нам открывается мрачная реальность политики прошлого.

Из практических соображений администрация Египта делилась на несколько департаментов. Центральный аппарат состоял из царского строительного управления, руководимого главным смотрителем работ, и, самое важное, сокровищницы, возглавляемой казначеем. Армия была в ведении отдельного чиновника, равно как и нубийские золотые рудники, столь важные для процветания египетской экономики. За управление провинциями отвечали наместники («Сын царя» и смотритель Южных земель, то бишь Нубии). Крупные города имели каждый своего управляющего. Фивы, теологическая опора монархии, пользовались особым статусом: здесь администрацию контролировали, доверяя посты наиболее лояльным лицам.

Каждый храм в стране представлял собой отдельную корпорацию жрецов, обладающую не только религиозной, но и экономической властью. Первым среди равных считался верховный жрец Амона, который осуществлял полный контроль над обширными земельными владениями и другим имуществом храма в Ипет-Сут. Наконец, имелось управление царского хозяйства, ведавшее снабжением. Царский эконом, возглавлявший его, в частности, имел право прямого доступа к особе царя и распоряжался аудиенциями монарха.