Древний Рим. Имена удовольствий

Шепчу о своей женской проблеме Клодию, он понимающе вздыхает и предлагает использовать парочку своих старых туник. Я обнимаю благодетеля, называю отцом и братом, моим спасителем и обещаю сочинить в его честь несколько од – по одной за каждую дырявую рубашонку.

Дакос смотрит на нас, недобро прищурившись, чем вызывает особое раздражение. Навязался же на мою голову ехидный варвар! Я уже вполне освоилась в Риме и поэту-патрицию прихожусь родней, так что можно и на фракийца смотреть свысока, хотя при его росте это было бы сложно.

Я спряталась в своей комнате, привела в порядок некоторые личные дела и окончательно захандрила. Ну, что поделать, отсижусь в норе из римского бетона, буду делать вид, что скучаю по Оливии и волнуюсь за Клодия. Кстати, надо забежать к нему перед сном, вывести на откровенный разговор, пусть поделиться наболевшим, может, полегчает.

Элиав занес мне кувшин с подогретой водой и полотенце. Молодец, помнит еще мои привычки и свои обязанности. Мы немного поговорили о том, как наши служащие домовничивали одни. Я даже начала советоваться насчет Дакоса, когда последний, легок на помине, появился на пороге моей маленькой спальни.

Пришлось напустить на себя самый суровый вид:

– И что вы тут забыли, мужчина?

Ответ раба меня просто вывел из себя, какое несусветное нахальство:

– А что здесь делает этот мальчишка? Я его придушу, если он будет ходить к тебе по ночам!

– Элиав принес воду для умывания. И я не обязана перед тобой отчитываться, кто и что делает в моей комнате. Знай свое место.

– Мое место рядом с тобой, госпожа. Ведь я обязан охранять тебя, – убедительно проговорил фракиец.

– В доме Клодия мне ничего не угрожает. Покинь мою комнату!

– А мальчишка останется?

Мне стало страшновато за Элиава. Дакос выглядел очень серьезным и даже злым. Гай был совершенно прав – с этим парнем не миновать забот. Надо срочно напомнить грубияну, кто среди нас главный.

– Ты ничего не перепутал? Ты здесь раб и обязан меня слушаться. Если же нет – иди куда хочешь! Может, дать тебе свободу? Хорошая мысль. Ты этого добиваешься? Продать я тебя не могу, мучить не собираюсь, никаких работ для тебя у нас не предусмотрено. Что тебе тут делать? Завтра же спрошу у Клодия, где и как правильно оформить бумаги, то есть дать тебе «вольную грамоту».

– Так вот почему ты бедна и до сих пор не имеешь мужа, – насмешливо ответил Дакос, скрестив ручищи на широкой груди. – Ты разбрасываешься подарками судьбы, даже не оценив их по заслугам.

– А-а, ты у нас подарочек. Ну, конечно! Споришь со своей хозяйкой, врываешься в спальню и угрожаешь другим… э-э-э… рабам. Так знай, Элиав мне друг! Просто друг и ничего, что он не свободен. Душу нельзя заковать в цепи. А если мы каким – то чудом разбогатеем, я уверена, что Клодий непременно сделает его вольноотпущенником, потому что ему он тоже почти друг – секретарь и помощник. Ведь, правда?

Я тепло посмотрела на юношу, который сидел на краю моего ложа и только взволнованно хлопал длинными ресницами. Неужели испугался дикаря-фракийца? Да не позволю я ему тебя обижать, не волнуйся, цыпленок!

Элиав рискнул заговорить:

– Я каждый день возношу молитвы Юноне за здоровье моего добрейшего господина и драгоценной госпожи.

Какой славный юноша! Драгоценная госпожа… Безумно приятно. Дакос перевел тяжелый взгляд с меня на Элиава, и снова повысил голос:

– Пусть он выйдет, я хочу с тобой поговорить.

Еще чего выдумал. У меня нет ни малейшего желания оставаться наедине. Обстановка комнаты немного напоминает кубикулюм на вилле Котта, тогда я, кажется, была немного пьяна и позволила Дакосу больше, чем следовало. И если он надеется на продолжение банкета, то очень напрасно.

– Можешь говорить при нем, у меня нет секретов от Элиава. А потом вы уйдете вместе, я устала и хочу отдыхать.

– Я буду гладить твои волосы и твою спинку, твои белые ножки… и не сделаю ничего, что ты не захочешь. Не нужно бояться, госпожа. Я буду тебе послушен, ты ведь в этом уже могла убедиться недавно.

Элиав вытаращил глаза и теперь смотрел на меня с нескрываемым удивлением. О стрелы Эрота! Когда же эти мужчины оставят меня в покое и уберутся восвояси!

– В услугах массажиста я не нуждаюсь. Так о чем ты хотел поговорить?

– Завтра с утра я пойду в город. Очень рано рано, пока ты еще будешь спать. Не думай, что сбежал, я не покину тебя, – миролюбиво заявил Дакос.

– И что ты собираешься на заре искать в Риме? – недоумевала я.

– Это мое дело. Хочу лишь предупредить.

– Да иди ты, куда хочешь, но… Послушай! Если ты затеял что-то плохое… Дакос! Даже не смей думать о том, чтобы кого-то ограбить или убить.

– Ты хочешь меня обидеть, женщина? По твоему я похож на вора или разбойника? – насупился он.

– Я тебя совершенно не знаю. Понятия не имею, что ты за человек. Но дерзости точно не занимать. Ты все сказал? Я тебя отпускаю на утреннюю прогулку, так и быть, походи, полюбуйся Римом.

– Я не ищу развлечений! А Рим я успел хорошо повидать в первые месяцы плена.