«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

– С Анечкой договорился на восемь, – подумал он, – попробую поторопить. Он набрал номер. Дождавшись ответа, начал говорить с мягкими «обволакивающими» интонациями:

– Добрый вечер, Анна Михайловна. Да, да, я помню, договаривались на восемь. Я немного пораньше освободился, и не хотелось бы возвращаться домой, а затем выезжать за вами.

У меня такая, так сказать, оказия подвернулась – я могу забрать вас буквально через пятнадцать минут. Через полчаса? Хорошо, постою, подожду. Только вот адрес… Переулок помню – Белинского, а номер дома?

Не подъезжать к дому? Заехать в переулок и встать около водокачки? Всё договорились. До скорой встречи!

Константин Сергеевич убрал телефон и подошёл к ожидающей его Гелендвагену.

Остановился рядом и закурил. К нему из машины вышел Решетников, махнув рукой охраннику Жоре, чтобы тот не дёргался на выход, а остался сидеть в салоне.

– И что там с девочкой, почему ходить не могла?

– Психопатическая реакция на сильный испуг. Такое часто бывает и после травмы, или после операции у склонных к истерии женщин. Но, обычно, у женщин за сорок, а здесь молоденькая девушка.

– И как всё прошло?

– Нормально. Сделал укольчики, потом провёл гипнотическое внушение.

– А вы и гипнозом владеете? Вы ещё и гипнотизёр? – уважительно переспросил Решетников.

– Гипнотизёр, да ещё и фокусник. Сегодня весь день на арене, а ещё придётся и дальше – весь вечер.

– Что, значит дальше? На сегодня не всё?

– Ещё одна пациентка. И, кстати, Борис, поможете забрать её от дома и отвести ко мне? Придётся, правда, немного подождать, но от силы минут пятнадцать, может чуть больше. Сами понимаете – женщина.

– Без проблем, подождём конечно.

– Нет, если спешите…

– Никуда я не спешу, – махнув рукой, ответил Решетников, и затем поинтересовался. – Извините, а с этой пациенткой, что? Если, конечно, не врачебная тайна – от чего лечить будете?

– От фригидности, – подняв лицо к вечернему небу и выпустив кольцо табачного дыма вверх, апатично ответил колдун.

Решетников поперхнулся и даже закашлялся, а справившись с кашлем спросил?

– Тоже укольчиками?

– Да нет, традиционным, можно сказать – исконным способом. Конечно, я не молод, да уже и подустал сегодня, но понимаешь, Борис, есть такое понятие – врачебный долг! И как бы мне ни было тяжело, или, там, неприятно, я должен!

– Да! Понимаю, понимаю, – с показным сочувствием покивал головой Решетников. И, немного помолчав, добавил. – Теперь до меня дошло, почему Дмитрий намекал Петровичу проследить вечером за бассейном! Да ещё Фёдоровна – лепестки роз приготовила! А вы, Константин Сергеевич – романтик!

– Когда сюда подъехали, ты очень хотел пойти со мной, посмотреть, как я девочке ножку лечить буду. Говорил – любопытно тебе. Надеюсь, сейчас не возникло желания понаблюдать за процессом? Понаблюдать, за излечением от фригидности?

– Ну что вы, что вы! Зачем? Вспомните: Дмитрий уже просил Петровича вечером за бассейном приглядеть. Думаю, Петрович отнесётся ответственно, справиться в полной мере и один.

– Да ладно бы только Петрович! – с досадой швырнув окурок на землю, ответил колдун. – Меня уже на подходе, срисуют с пяти, или даже с шести камер – наблюдение со всех углов. Материалы срочно в аналитический отдел. Там выкопают, аж с кем она в детском саду на горшке рядом сидела. Затем представят мне развёрнутую справочку на пяти листах с компроматом и комментариями. Но, что не отнять, – работать теперь умеют, научились. Стоит проводить женщину до подъезда, поцеловать на прощание в щёчку, а утром уже отчёт – сколько абортов сделала, и от кого, последний раз заполучила гепатит В. – Константин Сергеевич, вы преувеличиваете. Не с каждой же…

– Тут ты прав – не с каждой! От кого, в смысле, от кого конкретно заполучила гепатит, называют не всегда, чаще перечисляют группу лиц. – Вы всё утрируете, – засмеявшись заметил Решетников, – хороших женщин много. – Если и утрирую, то несильно. Борис, когда я потерял жену, мне било под пятьдесят. Понятно, интерес вызывал в основном у одиноких разведёнок, с длинным событийном списком за спиной. Если у женщины было много любовников – не значит, что она какая-то плохая. Но мне, чтобы почувствовать хоть какую-то увлечённость – необходимо женщину немного придумать, немного идеализировать. Но после отчётов, полученных от наблюдателей – отрыв от земли невозможен.

– Да, сейчас понял: вам и пригласить женщину домой, это всё равно, что вывести её на арену Лужников во время матча – столько будет болельщиков, – посочувствовал Решетников.

– Напомнил, сейчас просили к дому не подъезжать, остановиться около водокачки. Секретничает, боится – соседи увидят.

– Как вы меня только что просветили, с секретность у неё сегодня не всё получиться.

Когда, закончив беседу на улице, они наконец забрались в салон машины и поехали, Решетников перешёл на мыслесвязь:

– А насчёт фригидности – вы пошутили?

– Нет, она действительно безразлична к мужчинам.

– И что тогда её сподвигло ехать к вам?

– Мало ли какие интересы, или расчёты заставляют женщину ложиться в постель к мужчине. Ты лучше спроси, что же меня сподвигло на это?