Дрожь

Мужчины пристегивают ее ремнями к носилкам, готовясь загрузить на сани. У меня к горлу подступает тошнота. Если бы я не провела ночь с ее подругой, она не упала бы. Я должна пойти к ней. Я съезжаю вниз по центру хафпайпа.

У нее из носа идет кровь. Я предполагаю, что она его сломала. Мужчины заняты, поэтому я снимаю перчатку, ищу в кармане салфетку и прижимаю ее к лицу Одетты, чтобы остановить кровотечение.

У Одетты дрожат ресницы, потом она открывает свои серые глаза.

– Я не могу двигаться.

В ее голосе слышится паника. И говорит она странно – слова произносит так, словно у нее вата во рту.

– Тебе больно? – спрашиваю я.

– Нет. Я вообще ничего не чувствую. Не могу пошевелить ногами.

– Не беспокойся. Они пристегнуты ремнями.

Я делаю шаг назад, чтобы ей на шею могли надеть специальный воротник. Мне нужно возвращаться наверх, но Одетта не отпускает мой взгляд, она цепляется за меня глазами так, словно я – то единственное, что не даст ей упасть в пропасть.

Мужчины ей что-то говорят, но кажется, что она их не слышит.

– Я не могу пошевелить руками.

– Они тоже привязаны ремнями, – говорю я. – Просто расслабься.

Мужчины переговариваются по рации.

Ресницы Одетты дрожат, словно крылья попавшей в силки птицы.

– Мои пальцы. Они тоже привязаны?

Я смотрю на ее тело. Ее руки, одетые в зеленые перчатки, неподвижно лежат с обеих сторон.

Свободные от ремней.

Глава 57

Наши дни

Там, в глубине, во льду лежит Дейл. Он лежит на спине, лицо у него серое, глаза закрыты. Он неподвижен, как мраморная статуя.

Кертис ругается себе под нос.

До Дейла, вероятно, метров двадцать. Он умер сразу же или ему пришлось там лежать с ушибами и переломами после падения с такой высоты, а его криков о помощи никто не слышал? И он медленно замерз до смерти? Узнать невозможно.

У Кертиса опускаются плечи.

– Нам следовало его найти, – говорит он.

Я касаюсь его рукава. Даже если бы они с Брентом нашли Дейла вчера вечером, и он каким-то чудом выжил после этого падения, они не смогли бы его отсюда вытащить. Я не знаю способа, которым это можно было бы сделать.

– Вы сделали все что могли.

Кертис хватается руками за голову.

– У нас были разногласия, но… Боже.

Я медленно выдыхаю и поворачиваюсь к зданию.

– Нам нужно сообщить Хизер.

«Как я ей скажу? Она же полностью расклеится».

– Милла, – резко произносит Кертис. – Не двигайся.

Я замираю, уже подняв ногу для того, чтобы сделать шаг.

– Что?

– Стой, где стоишь.

Мое сердце судорожно бьется в груди. Я медленно поворачиваю голову.

Кертис сидит на корточках на снегу рядом с расщелиной, в одной руке у него отвертка, в другой кусок чего-то тонкого и белого.

– Что это такое? – спрашиваю я.

– Полистирол.

Он отбрасывает кусок, который держал в руках, в сторону, запускает руку в снег и достает еще один с неровными краями.

Волосы встают дыбом у меня на затылке. Я моргаю, пытаясь понять, в чем тут дело. Есть только одно объяснение, которое приходит на ум, и я не хочу его принимать.

Кертис озвучивает его:

– Это ловушка. Кто-то положил кусок полистирола над расщелиной и еще сверху насыпал тонкий слой снега.

Меня бросает в дрожь.

– Искусственный снежный мост, – доходит до меня. – Если кто-то на него наступит, то провалится вниз.

Смерть Дейла не была случайной.

– Как раз между этим местом и трассой спуска, – говорит Кертис с мрачным видом. – Кто-то не хотел, чтобы мы спустились вниз…

Все происходит так быстро, что я не успеваю среагировать. Снег вокруг Кертиса словно раскрывается, и он проваливается по колено. Он бросается всем корпусом вбок и пытается за что-то ухватиться руками.

Я делаю шаг к нему.

– Нет! – выдыхает он. – Стой там!

И я остаюсь стоять, где стою, беспомощно глядя, как он выкарабкивается из дыры. Он осторожно встает на ноги.

– Проклятье, я потерял отвертку.

Наше единственное оружие теперь валяется внизу в расщелине, превратившись в далекую яркую точку. Но все равно лучше она, чем Кертис. Он очень медленно продвигается ко мне, с опаской ставя ноги на грунт.

Он все еще тяжело дышит, когда добирается до меня.

– Обратно пойдем по нашим следам. Следуй за мной шаг в шаг. Здесь могут быть еще ловушки.

– Погоди, – говорю я. – Давай я пойду первой. Я же легче.

– Делай, что говорю, – рявкает он.

Я вспоминаю, как мы сегодня спорили. Хорошо, пойду за ним. Так я смогу схватить его за куртку, если он начнет падать. Я покрепче затягиваю бандаж на колене, так что я готова принять на себя вес Кертиса – насколько я вообще могу быть к этому готова.

Мы еле тащимся. Я проверяю ногой грунт каждый раз перед тем, как опустить на него вес тела, ожидая, что снег может провалиться подо мной в любую минуту.

– Кто, черт побери, мог это сделать? – бормочет Кертис.

– Теперь наконец мы можем перестать подозревать Хизер?

– Не знаю. Что-то происходит между нею и Брентом.

Мне вспоминается одна деталь.

– Вчера вечером в ресторане Хизер что-то сказала, а Брент цыкнул на нее, словно не хотел, чтобы мы это слышали, – с неохотой сообщаю я.

Кертис резко поворачивает голову.