Дрожь

– Я это пропустил. Но я заметил, как они переглядываются. Звучит дико, но может так быть, что они любовники? И захотели избавиться от Дейла?

– Нет, – отвечаю я, не желая признавать, что вчера вечером мне приходила в голову точно такая же мысль. – Они переспали один раз десять лет назад.

– Они вполне могли тайно встречаться после возвращения в Англию. Или могли просто случайно столкнуться в любой день, может, даже после того, как Хизер вышла замуж. И стали встречаться. Может, она боялась того, что сделал бы Дейл, если бы она ушла от него к Бренту. Дейл резкий парень и сильный физически.

«Был», – думаю я, но не произношу этого вслух.

– Я не утверждаю, что «Ледокол» организовали Брент с Хизер, – продолжает Кертис. – Но они могли решить, что у них появился шанс устроить Дейлу несчастный случай.

– Не верю. Брент не стал бы такое делать.

– Может, это была идея Хизер.

– Но устроить такую ловушку… Это безумие.

И предположение Кертиса тоже на грани безумия. Я вспоминаю, как он вчера чуть не сломался, когда мы уловили запах духов его сестры. Он пытается держать себя в руках, но сейчас он находится в диком напряжении.

Затем я вспоминаю, как Дейл угрожал мне вчера утром. Как быстро он мог перейти к физическему насилию. И неизвестно, где был Брент вчера во второй половине дня – примерно в то время, когда исчез Дейл. Все возможно.

– Проклятье, – бормочет себе под нос Кертис.

– В чем дело?

– Топор у них.

Мы продолжаем медленно продвигаться к зданию.

– Если я прав, то мы должны притвориться, будто ничего про это не знаем, или поставим себя в опасное положение. – Кертис начинает говорить гораздо тише по мере приближения к зданию. – Если же я ошибся, то они должны знать, что мы нашли.

– И что ты предлагаешь?

– Нам нужно устроить проверку Бренту.

– Каким образом?

Кертис смотрит назад в сторону ловушки.

– Я могу придумать только одно – отправить его сюда и посмотреть, что он будет делать. Пойдет он сюда или не пойдет? Сразу станет ясно, знает он про ловушку или нет.

– Это очень рискованно.

– Мы должны все выяснить.

Я смотрю на Кертиса в смятении. Я столько раз обижала Брента, а эта проверка причинит ему еще больше боли.

Кертис показывает на небо. Уже идет снег – падают крошечные снежинки, которые едва ли можно увидеть на фоне белых склонов. Тучи стали темнее по сравнению с предыдущим разом, когда я поднимала голову. Погода здесь очень быстро меняется.

– И нужно сделать это прямо сейчас, – объявляет Кертис. – Потому что приближается буря.

Глава 58

Десять лет назад

Все спортсмены знают о рисках в выбранном ими виде спорта. Мы принимаем меры предосторожности, какие только возможно, а риски заталкиваем в дальние уголки сознания и стараемся о них больше не думать. Если думать о рисках, это повлияет на твое выступление.

Но когда я вижу Одетту на узкой больничной койке в окружении аппаратуры, вижу трубки и провода, змеями извивающиеся во все стороны из-под одеяла, я понимаю, чем для нас может закончиться сноубординг в хафпайпе.

Фактически за долю секунды сильное и здоровое тело было сломано и оказалось не способно выполнять даже основные функции. Руки и ноги, несмотря на прекрасно развитые, крепкие мышцы, больше не могут двигаться.

Я спускалась вместе с ней в вагончике фуникулера. Мне не позволили забраться в карету «Скорой помощи», поэтому я прыгнула в свою машину и поехала за «Скорой» вниз в долину. Я рада, что снялась с соревнований, иначе рядом с Одеттой никого бы не было. Ее братья сейчас находятся на соревнованиях по лыжным гонкам в Австрии, и сотрудники больницы пока не смогли с ними связаться. Ее родители уже едут сюда из другого района Франции, но обещают сильные снегопады во всех частях Альп, и это отсрочит их прибытие.

Я смотрю сверху вниз на ее неподвижное тело. Ее несчастный нос сильно раздуло, он превратился в бесформенную массу, создается впечатление, что ей подбили оба глаза, и синяки становятся все темнее. Но больше всего меня волнуют другие травмы, те, которые я не вижу.

Врачи считают, что она сломала шею.

И только одна мысль крутится у меня в голове: «Это я во всем виновата».

* * *

Когда я выхожу из больницы, на улице уже темно и идет сильный снег. Вот вам и весна. Я медленно еду назад в Ле-Роше, дорога идет вверх, да еще здесь резкие повороты. На полпути колеса начинают так сильно скользить, что мне приходится приткнуться к обочине и прикрепить цепи противоскольжения.

Когда я наконец добираюсь до своей квартиры, замерзшая и промокшая, я беру в руку мобильный телефон, который лежит на столе, и вижу десять пропущенных вызовов от Кертиса. Деньги на телефоне закончились, поэтому я снова застегиваю куртку и спешу на улицу. Автомобили на главной улице встали из-за снегоуборочной машины. Двигатели ревут, «дворники» беспрерывно работают.

В отдалении я вижу одинокую фигуру, которая направляется в другую сторону. Эту походку я узнаю где угодно.

– Брент! – кричу я.

Он не оглядывается. Он меня не услышал? Или дело в том, что он не хочет со мной разговаривать? Я не могу сказать. Я иду дальше по улице, надеясь, что Кертис еще не спит.