Друг большого человека

– Тогда давайте разбираться, – неожиданно улыбнулся Аркадий Михайлович. – И не надо волноваться! Мы вас ни в чем не обвиняем.

– Давайте… разбираться, – покорно согласилась Таня.

– Этим телефоном пользуетесь только вы, Иван?

– Да, только я! – Прозвучало это с явным вызовом, и Таня укоризненно посмотрела на сына: ну зачем так? Нехорошо это.

Казик, однако, ни на какой вызов не отреагировал, спокойно спросил:

– Позавчера вечером вы были дома?

– Нет. С половины одиннадцатого до половины двенадцатого я был в тренажерном зале и вообще никому не звонил.

– В тренажерном зале? – Казик как-то странно поморщился. – Так поздно?

– Да, поздно. Но я по понедельникам и четвергам в тренажерку хожу именно в это время. Я учусь в политехническом, на вечернем, у нас занятия в десять вечера заканчиваются, а днем я работаю, да! А с десяти до двенадцати в тренажерке самые дешевые цены.

Прозвучало это опять с вызовом, но Таня одергивать на сей раз не стала. Чего одергивать-то? Ванюшку понять можно: он и на дневном учиться бы мог, но пошел на вечерний, чтобы деньги зарабатывать. Потому что Вахтанг уже не оперирует, а за консультации платят не бог весть сколько. И Танина зарплата, опять же консультанта, очень даже скромная. Эти приезжие, небось, думают, что в мэрии деньги мешками таскают, но Марина-то знает…

– Получается, ты тренировался, а телефон у тебя где лежал? – перехватил инициативу Вандовский. – У вас там отдельные кабинки есть?

– Конечно есть. Вы что, думаете, у нас, как в школьной раздевалке, в общей куче все лежит? – вроде как малость обиделся Иван. – У нас все цивильно! Кабинки отдельные, на ключ запираются.

– И твоя кабинка была все время заперта?

– Конечно.

– А ключ где лежал?

– В трениках. У меня карманы на молнии.

– А в зале вы каким-то коллективом занимаетесь? – подал голос Казик, но Вандовский от него отмахнулся:

– Я так понимаю, – пояснил он, – что Иван на тренажерах мышцы качает.

– Ну да… – Парень с уважением оглядел фигуру Вандовского.

– Значит, не как в школьном спортзале: «В шеренгу становись!» Там все индивидуально.

– Ну да…

– Но тренер-то есть?

– А как же! Он за всеми присматривает… советы всякие дает…

– И много вас таких, кому советы дают, набирается в это время?

– Обычно немного. Все-таки поздно… Последний раз было человек десять.

– А люди одни и те же?

– Есть, которые постоянные. Человек пять… Ну и другие, всякие разные… приходят… уходят… Я их и не замечаю. Что мне их замечать-то? А тренер один и тот же в это время работает… Артемом его зовут.

– Кстати, – вклинился Казик, – можно звонки на твоем телефоне глянуть?

– Да запросто!

Иван ушел в комнату и вернулся с мобильником. Казик пощелкал кнопками и многозначительно хмыкнул:

– В принципе я в этом и не сомневался… – после чего попросил: – Сделайте одолжение, Иван: отдайте мне ваш телефон буквально на один день.

– Берите, – с неохотой кивнул Иван.

– И еще. – Казик оглядел все семейство. – Ко всем вам настоятельная просьба: о нашем визите и о телефоне никому ни слова. Ни-ко-му!

– Конечно, никому, – пообещала за все семейство Таня, которая прекрасно знала: закроется за гостями дверь, и она с Вахтангом, обычно свято выполняющие свои обещания, немедленно позвонят и все расскажут следователю в прошлом, но другу в настоящем Толе Вепреву.

А как иначе? Иначе никак нельзя.

В тот раз Вепрев явился к ним вечером, довольно поздно, и вид имел такой, словно еще мгновение, и он взорвется, разнесет на куски весь дом. Минут десять он сыпал выражениями, от которых в другое время у Тани уши бы опухли, но тут она только перепугано таращила глаза.

Прервал бешеный словесный поток Вахтанг.

– Стоп! Успокойся и ясно изложи, что случилось, – сказал он тоном хирурга, которому надо четко и быстро разобраться в диагнозе, а сделать это никак не получится, если у пациента не прекратится истерика.

– Успокойся?! – выкрикнул Вепрев и вдруг действительно успокоился. Причем мгновенно, словно он был грохочущим перфоратором, который вырубили из электрической сети. – Ладно, сейчас изложу, – произнес он сдержанно, но зло, – а потом послушаю, что вы скажете. Синюгина, этого главного нападенца на тебя, на днях выпустили, на полтора года раньше срока. Причем сидел он в нашей зоне, здесь, в пятнадцати километрах от города. Его шобла парится на нарах, а он уже гуляет на свободе. За примерное поведение выпустили! Он две драки на зоне устроил, а, оказывается, поведение имел очень примерное.

– Это ему тесть помог? – спросила Таня.

– Бывший тесть! Свою дочку он быстренько с непутевым муженьком развел. Но в некотором смысле помог, да, ради любимого внучка. Ему уже почти два года, уже начинает что-то соображать, вот дедушка и постарался, чтобы папаша перестал быть сидельцем. Хотя зятька, похоже, дедушка на порог пускать не собирается.

– Ну и черт с ними обоими! – Вахтанг стукнул палкой о пол, словно точку поставил.