Друг моего отца

Когда привезли еду, Зверёк была в ванной. Я расплатился и забрал заказ внизу, сказав, что сервирую сам. Не нужны мне были эти лишние глаза и уши.

Тем более, что «жучок» мы всё же нашли. Хоть и зря спецы Валентиныча полночи прозванивали всю квартиру. Маленький плоский передатчик нашла во время уборки моя домработница. И говорит, хотела его положить на видном месте, но потом забрала с собой, решив отдать лично в руки. Теперь осталось только разгадать сама поставила его в моей квартире Карина, или кто-то решил поиграть со мной в «шпионов» с её помощью.

Но сейчас не хотелось думать ни о чём другом, кроме нежной девочки, что, всё ещё робко, вышла из ванной в халате, и капельки воды на её бархатной коже блестели как роса на траве по утру. Та же кристальная чистота, изначальность и первозданность не столько тела, сколько её девственной души.

– Садись сюда, – отодвинул я для неё стул за обеденным столом. И снял «колпак» с тарелки, на которой изысканно краснело нарезанное тонкими ломтиками мясо. – В общем, я не повторю как это называется, но очень вкусно.

– Я слышала, ты заказал карпаччо, – наколола она на вилку листик руколы с сыром, а я кивнул на бокал с вином.

– За тебя! – поднял я свой. – Ты потрясающая!

– Ты тоже, – потупилась она и едва пригубила.

А я, наивный, думал, что трахну её разок с душой и меня отпустит. А меня накрыло с головой. Как теми волнами Чёрного моря, тёплыми и солёными, в которых я когда-то барахтался.

Я считал, что давно научился плавать. Да что там, в отношениях с женщинами я был сам грёбаный Ихтиандр. Вот только всё, что со мной происходило сейчас, точно было в первый раз. И хуже всего, что мне до уссачки это нравилось.

Не помню о чём мы говорили за обедом. Конечно, после я снова затащил её в постель. А вот каждую судорогу её благословенного тела я запомнил. Каждый вздох, стон, хрип, каждый сдавленный вскрик. И каждый спазм, что выплёскивал из моих яиц всё новые и новые порции удовольствия, вызывал у меня какой-то первобытный, совершенно незнакомый восторг. Я знаю, что её задолбал, замучил, буквально заебал. Но никак не мог расстаться с этой дырочкой в её теле, которую сам же и проделал, и словно увидел, познал через неё то, о чём раньше и не подозревал.

Например, что хочу её в вечное индивидуальное пользование.

Я даже испытал приступ какой-то инфантильной ревности, когда Янке позвонила мать и напомнила о назначенной встрече.

– Что? Нет, ты никуда не пойдёшь, – возмущался я, когда она начала поспешно собираться.

– Прости, – погладила она меня по небритой щеке, – но я обещала ещё неделю назад.

– Но ты вернёшься? – поцеловал я её ладонь и отпустил.

– Нет, ты что. Ночевать я буду дома. Иначе мать меня не поймёт, – покачала она головой, натягивая брюки.

Я видел, как ноги у неё слегка тряслись. Бедная девочка и старый похотливый осёл. Такую басню товарищ Крылов не написал? А зря. У меня есть отличный материал.

– Да не пошла бы она, твоя мать, – хмыкнул я, помогая ей застегнуть лифчик и целуя в плечо.

– Мы только-только начали хоть как-то общаться. И, если ты не против, я пока не буду ей рассказывать о тебе. Кажется, неприязнь у вас взаимная.

– Скажи, зачем она прислала тебя ко мне? – привалился я плечом к стене в коридоре, когда она уже обувалась.

– Принести подарок.

– И всё?

– Я бы поверила любому её объяснению, – она пожала плечиками. – Я совершенно её не знаю, Арман. До завтра? – развернулась она, а потом вдруг вспомнила. – Ой, нет, завтра же суббота. И мы едем куда-то с её новым… другом, – замялась она.

– Да?! Как она быстро Артурчика забыла. И кто этот её новый… ёбарь?

– Какой-то губернатор, – улыбнулась Янка.

– Как же мне нравится, когда ты улыбаешься, – положил я ладонь так, что и по щеке погладил большим пальцем и к себе за шею подтянул. А вот слово «губернатор» мне совсем не понравилось. – Слушай, а что, если тебе в эту поездку пригласить меня? – прижался я губами к её лбу.

– В качестве кого?

– А ответ не очевиден? Здравствуй, мама! Это мой ёбарь. Не будешь возражать, если он познакомится с твоим? – поясничал я.

И она снова улыбнулась. Определённо, я делал успехи.

– Я опаздываю, – горячо, порывисто меня обняла. – И всё же я лучше не буду ей ничего говорить.

– Хорошо. Пока не говори, – неохотно согласился я. – Позвоню, – и открыл ей зверь с тяжёлым вздохом.

– Буду ждать, – кивнула она.

И ни разу женщину я не провожал, стоя на лестничной клетке и слушая, как стучат вниз по ступенькам каблучки. Только её. Одну.

– Эбнер, у меня проблема, – поставив телефон на громкую связь, сказал я, нервно расхаживая по кухне и глотая вино. – Я, твою мать, кажется… влюбился.

Глава 20. Арман

– Наш Костя, кажется, влюбился… Кричали грузчики в порту, – скорее хрипло прокашлял, чем пропел в ответ Эбнер.

– Прекрати издеваться! У меня нравственная проблема.

– Из-за твоего дурацкого обета?