Другая материя

Я совсем не могла есть по утрам перед школой. А бабушка меня заставляла. Тогда я стала втайне от неё складывать еду из тарелки в большой рюкзак под кроватью. Через какое- то время он был полностью наполнен моими несъеденными завтраками. Потом я ушла из той школы, переехала от бабушки, и про рюкзак благополучно забыла. Мы нашли его годы спустя. Внутри было нечто омерзительное и смрадное. Так его целиком, вместе со сгнившей, разложившейся едой, и выкинули.

Внезапность и необъяснимость жизни

Бедя, бабушкина сестра, с которой мы жили в одной квартире, постепенно выжила нас с моим первым мужем Денисом из дома. Она сделала наше пребывание дома невыносимым. Каждое утро я просыпалась оттого, что слышала, как она говорит про меня гадости на кухне. Как-то я приготовила суп, а она, пока я готовила, всё время подходила и спрашивала, угощу ли я её. Я говорила, что, конечно, угощу, и, как только приготовила суп, сразу угостила. А потом она принесла сто рублей и начала их настойчиво пихать мне в руки. Я долго отказывалась, но она всё совала и совала мне эти сто рублей, и при этом вся тряслась. А у неё была шизофрения и тряслась она от своих лекарств, и в конечном итоге я взяла деньги, пока у неё не случился припадок. Но как только я взяла эти сто рублей, Бедя побежала к моей маме и стала на меня жаловаться, что я беру с неё, нищей пенсионерки, деньги за суп. Тогда я подошла к Беде и у неё на глазах разорвала эти сто рублей на мелкие клочки. И такие вещи происходили постоянно. Однажды дверь в туалете, когда Бедя там находилась, заклинило, и хотя мы тут же её освободили, Бедя утверждала, что мы заперли её специально. Последней каплей стало, когда она при нас звонила подруге и жаловалась, что мы хотим выжить её из квартиры. После этого Денис сказал, что не будет больше находиться в этом доме ни одной минуты. Он собрал сумку и ушёл, а я за ним. Мы поехали к друзьям и пожили у них первое время, а я насобирала денег у родственников и сняла нам на три месяца у знакомой знакомых за очень скромную плату однокомнатную квартиру на Фонтанке. На большее время снимать у нас денег не было, но там как раз началось бы лето и я бы переехала жить на дачу, а Денис уехал бы к себе на родину в Красноярск. А что делать потом – потом бы и решали.

Квартира на Фонтанке была в доме Капустина, бывшем доходном доме рядом с Лермонтовским проспектом и гостиницей «Азимут». Она располагалась на первом этаже. Однажды в мае мы уехали на несколько дней на дачу, а когда вернулись – обнаружили на полу кучу дерьма, с виду кошачьего. Во дворе действительно жили кошки, но мы оставили все окна и двери закрытыми и, когда вернулись, они тоже были закрыты, так что эта куча появилась просто из ниоткуда. Когда я рассказала эту историю моему другу философу Александру Секацкому, он был очень впечатлён и сказал, что эта история с внезапным и необъяснимым появлением кучи очень хорошо отражает суть жизни.

А проблема наша с необходимостью снимать жильё к осени решилась сама собой. Летом Бедя погибла – мама нашла её, вернувшись с дачи, утопленную и сварившуюся в кипятке в ванне.

Пощёчина

Как-то раз – мне было лет пятнадцать – я шла по Каменноостровскому проспекту. Был вечер, осень, я была в длинном чёрном плаще и с готичным макияжем: с белым лицом, подведёнными глазами и, вероятно, чёрными губами. Прохожих было мало, навстречу мне шла компания малолетних гопниц. Увидев меня, они заржали и начали кривляться. Мы шли по Каменноостровскому мосту навстречу друг другу, и чем ближе они ко мне подходили, тем веселее им становилось. Одна девушка была у них заводилой и кривлялась больше всех. Я спокойно шла им навстречу. Когда мы поравнялись, девушка-заводила посмотрела на меня наглыми глазами, демонстративно издеваясь, остальные ржали. Я посмотрела ей в глаза, улыбнулась и отвесила мощную пощёчину. Она схватилась за щёку, остальные разом замолкли. Я спокойно пошла дальше, они тоже пошли туда, куда направлялись. Молча.

Смотрим телевизор с дедушкой

По вечерам мы с дедушкой смотрели сериалы или просто какие-нибудь боевики. Любимыми дедушкиными сериалами были «Горец» и «Вавилон-5», помню я также «Крутой Уокер: Правосудие по-техасски» с Чаком Норрисом и многое другое. Вечером на даче после ужина дедушка доставал свою толстую чёрную тетрадь, которую вёл годами. Он записывал в неё, что он сделал по дачному участку, что посадил, что полил и какая была погода. У бабушки тоже были толстые тетради – с рецептами. Эти тетради – дедушкину и бабушкины – я считаю священными. Больше они ничего не писали, но эти тетради вели всю жизнь. Потом, сделав свои записи, дедушка включал телевизор и начинал щёлкать каналами. Я смотрела вместе с ним то, на чём он останавливал свой выбор. Ему нравилось, как дерутся все эти крутые парни из боевиков. Меня он когда-то хотел отдать на восточные единоборства, но я воспротивилась, о чём теперь жалею. Ещё дедушке нравились образы красивых женщин – преступниц, и я думала, что тоже могла бы стать такой.