Другая музыка нужна

За спиной у Селеши колыхалась, то подымаясь, то опускаясь, голова сухопарого долговязого Иштвана Доминича. Доминич вынужден был иногда приостанавливаться, чтобы своими длинными паучьими ногами не опередить начальство. Впрочем, Доминич пришел не один, а вместе с супругой, Шаролтой, которая была в таком восторге и умилении, что ни на мгновенье не отпускала руку мужа. «Пиштука» выступает на народном гулянье! Еще одно усилие, еще чуть-чуть повезет, и «ее Пиштука» будет депутатом в парламенте его величества Франца-Иосифа! «А потом, господи боже!.. Кто знает… Еще одно усилие, и…»

Шаролта запихала свои телеса в тесно облегающее летнее платье. Д-р Кемень поглядывал на нее, и на какой-то миг в его воображении возник зад мекленбургского тяжеловоза, обтянутый скрипящей шелковой попоной.

Приехал и чернобородый директор консервного завода, и также несколько высокопоставленных чиновников Чепельского и Оружейного заводов. Эта компания, дабы подчеркнуть, что они тут всего лишь временные гости, устроилась отдельно на краю лужайки.

Не обошлось и без сыщиков, сменивших свои традиционные котелки на шляпы. Они старались раствориться среди рабочих: усаживались на траву, заводили откровенно-доверительные беседы, изображая, будто и сами работают где-то на заводе. Но одни сыщики говорили слишком много, другие не знали, как им половчее завести беседу, и начинали говорить о погоде, что звучало и вовсе глупо — люди-то ведь уже с утра обсудили все свои предположения на этот счет.

Когда появились докладчики, все поднялись и сгрудились вокруг трибун.

Барон Альфонс велел выстроить четыре трибуны — по углам площадки. Накануне произведено было даже испытание, и Игнац Селеши заверил товарищей, что все в порядке. Но сегодня, то ли потому, что воздух был более влажным, то ли присутствие людей изменило акустику, то ли ораторы уж слишком усердствовали (ходили слухи, что приедет сам барон Манфред), а может быть, оттого, что поднялся ветерок (здесь, между рукавами Дуная, он поминутно меняет направление) и, словно желая послушать всех четырех ораторов, забегал от одной трибуны к другой, — короче говоря, когда начались речи, порой слышно было сразу нескольких ораторов.

— Родина в опасности, — неслось с той трибуны, где стоял Геза Шниттер. С этими словами обратился в 1848 году Лайош Кошут к венгерскому Национальному собранию, когда хотел поднять все силы страны как против внешнего врага, так и против врага внутреннего — бунтовщиков. Мировая история поставила на повестку дня вопрос о том, быть или не быть австро-венгерской монархии. Жертвы, которые необходимо принести, превосходят человеческую фантазию. Положение таково, что сейчас больше всего подходит девиз, оставленный миру в наследство французской революционной армией: «Родина в опасности!»

Ветер повернулся, и вот слова полетели с той трибуны, где ораторствовал Игнац Селеши:

— Король назначил членами верхней палаты барона Манфреда и еще нескольких господ. Назначение это в общем все одобряют и считают вполне естественным. В дни войны снабжение боеприпасами — один из важнейших вопросов. Вряд ли одержали бы мы такие победы, если бы барон Манфред не поддержал Австро-Венгерскую ставку. Но барон Манфред заслужил это еще и потому, что проявил большую щедрость в благотворительных акциях. Вот и на нашем гулянье все пироги с вареньем, леденцы и прочие награды — дар барона Манфреда. Он же оплачивает и духовые оркестры.

Мартон, Петер Чики, Тибор Фечке и Пирошка вместе слушали выступления. Мартон заметил, что Йошка Франк то и дело поглядывает на главного доверенного Оружейного завода, но тот каждый раз отрицательно мотает головой, словно говорит ему: «Погоди!»

Вокруг Йошки стояли какие-то незнакомые молодые ребята, глаз с него не сводили. Даже Пирошка многих из них не знала: видно, те работали не на консервном заводе.

Во время речи Шниттера Йошка Франк что-то буркнул сердито.

— Ты что это? — услышал Мартон голос Пирошки.

— Тсс!.. — коротко и энергично оборвал ее Йошка.

Такого между ними никогда еще не бывало, но девушка не обиделась. Она взяла его за руку.

— Йошка, милый!.. — с мольбой воскликнула она, потом зашептала со страстью и с ужасом: — Будь осторожен. Ты же знаешь…

Главного доверенного Оружейного завода плотным кольцом окружали рабочие. Толпа сгустилась вокруг. На поверхности озера бывают такие различные тона, указывающие, где глубже и где мельче. Главный доверенный сказал что-то стоявшему рядом с ним человеку, гордый, независимый вид которого и большие усы еще раньше привлекли внимание Мартона.

— Кто это? — тихо спросил он Йошку, уже не сомневаясь, что тот, наверное, знает всех.

— Этот? Пал Модьороши, — ответил Йошка, — главный доверенный чепельцев.

— Мы признаем, — донеслось вдруг от трибуны Селеши, — что у барона Манфреда большие заслуги в деле производства боеприпасов, и с полной ответственностью заявляем, что не завидуем ему, и не чувствуем обиды за то, что его произвели в депутаты. Но пусть обеспечат избирательное право и рабочим, производящим боеприпасы, и солдатам, расходующим их.