Другая семья

– Ну, это ты сам себе можешь такие сказки рассказывать… Потому что любовь не делится на «по-своему» и «по-моему». Она либо есть, либо ее нет, вот и все. Нет, конечно, я понимаю, что каждый выбирает свой путь, как ему жить удобнее – чтобы его любили или чтобы любить самому… Тебе, насколько я понимаю, важно любить самому. И ты думаешь, что твоя односторонняя любовь организует семейную гармонию, да? Как бы не так…

Мама грустно улыбнулась, снова вздохнула. И добавила быстро, не дав ему ответить:

– Да, я понимаю, что это твое право – именно так думать. Я не вмешиваюсь, я просто говорю с тобой, и все. Я говорю, а ты слушаешь.

– Я слушаю, мам, слушаю…

– Вот и слушай. И я бы никогда не затеяла этот разговор, если бы не знала твою природу, не чувствовала твою боль. И потому имею право сказать – ты ошибаешься, сын. И самое страшное – ты ведь на одной своей любви долго не протянешь… Мужчина вообще тяжелее переносит любовь безответную. Женщина, она ж гибкая в эмоциях, она может подстроиться под мужика, стерпеть его равнодушие, кучу объяснений ему найти. А мужик так не может, нет. Ему важно, чтобы его любили. Он без любви хиреет. Вот и отец твой… Я никогда тебе этого не говорила, а сейчас скажу. Он ведь рано умер… И умер потому, что я его мало любила. Мне все время казалось, что уделять внимание такой мелочи, как проявление любви к мужу, – это просто потеря времени. Что время надо на другое тратить – на себя, на саморазвитие, на карьеру… А он очень переживал, я только потом это поняла… Он все ждал от меня чего-то.

– Но, мам… Он ведь от рака умер? Что уж ты так про себя…

– А рак откуда берется, по-твоему? От постоянных внутренних дисбалансов и берется. От несбыточных ожиданий. От скрытой печали… Есть на мне грех. Есть. Я знаю. Только теперь понимаю, что я наделала. И что отвечать придется… И я боюсь, что и ты невольно попал в этот замес… Ты теперь за мой грех несешь наказание…

– Ой, мам, остановись, ради бога! Куда тебя понесло? Ты же умный человек, рассудительный… Откуда в тебе такие мистические настроения?

– Ой, да как хочешь все это назови… А только я вину свою очень остро ощущаю. Я вижу, как ты живешь. Как мучаешься. Нет, я к Алисе не имею претензий, она такая, какая есть, ей так жить удобно. Чтобы кто-то ее любил, ей достаточно. Но ты… Ты же мой сын! Я не хочу, чтобы ты… Так жил…

– Мам… Ну что ты от меня хочешь, скажи?

– А я и скажу! И вот что скажу… Уходи, пока не поздно. Тем более что… Ведь у тебя кто-то есть, правда?

– С чего ты взяла?

– Да ты сам в прошлый раз проговорился… Забыл?

– Никого у меня нет, мам. Ну, было… Теперь уже все в прошлом.

– Ты так считаешь? А зря, между прочим! Все дело в том, что вчера мне позвонила некая особа… Довольно нахальная, судя по голосу. Она представилась матерью твоей… Твоей пассии. Или любовницы… Подруги… Не знаю, как правильно назвать. Нахальная особа мне и сказала, что эта самая пассия… То есть ее дочь… Что она беременна от тебя. Это правда, Филипп?

Он моргнул, улыбнулся нервно. Вернее, губы сами дернулись в дурацкой улыбке. Да, странная реакция… Но слишком уж информация была оглушительная. Мозг не воспринимал, сопротивлялся изо всех сил. И еще плавало на краешке сознания обиженное недоумение – как так-то? Зачем Катина мать его матери позвонила? И откуда у нее номер телефона его матери? И вообще… Зачем, зачем она это сделала?! Он что, сам разобраться в своих делах не мог?

Обиженное недоумение тут же переросло в злость, которая рикошетом полетела в маму – спросил ее тихо, но с металлом в голосе:

– Что за допрос, мам? Давай я сам как-нибудь разберусь, ладно? Не вмешивайся в мои дела, пожалуйста!

– Да сам, сам, конечно… Не собираюсь я лезть в твою жизнь. Но пойми меня тоже… Представь, что я пережила после этого звонка! Я ж не могу сидеть и помалкивать, когда узнаю такое…

– Я понимаю, мам. И все же… Давай я сам разберусь, ладно?

– Не сердись, Филипп… Прошу тебя – не сердись. Пойми, я меньше всего хочу, чтобы ты в бабах запутался, сынок. Это же отвратительно, когда приходится разрываться на две семьи…

– Ни о каких двух семьях речи не идет, успокойся.

– Да как же – не идет… Когда там ребенок будет… Ведь ты не оставишь своего ребенка, правда? Я знаю, что не оставишь… Сама тебя так воспитала, сама в тебе эту честность и порядочность взрастила. Вот и думаю теперь, как тебе помочь…

Он глянул на мать с досадой, спросил тихо:

– Ты мне ничем не можешь помочь, мам. Ты и сама это прекрасно понимаешь. И вообще… Я все решу сам, обсуждать с тобой ничего не буду.

– Ладно, ладно, прости… Но я просто хотела знать… Ведь если там будет ребенок, надо же что-то с этим делать, и мне тоже! Это ребенок мне не чужой, согласись! Я тоже имею к нему отношение! Ведь это мой внук или внучка…

– Мам! Ну куда тебя опять понесло! Куда? Если я и сам еще ничего не знаю? Дай хоть мне осознать сам факт… Дай самому во всем разобраться!

– Так ты и правда не знал?! Не знал, что та твоя женщина… Что она ждет ребенка?