Другая сестра

Эля уже давно отметила, что Нью-Йорк – это далеко не всегда шик и блеск. Но именно своей неидеальностью он ее и покорил. Ей свойственно было находить близкое для себя в недостатках других людей, и так случилось и с этим городом. Это была любовь вопреки. Сначала она восхищалась им издалека, заочно, а оказавшись внутри его, испытала признательность к нему за то, что он принял ее, заблудшую песчинку, как родную, такую же неидеальную, и, не стесняясь, показал ей свои слабости: бездомных, раскиданный мусор, вонь. Она даже сделала сравнение в пользу более чистой во всех отношениях Москвы и тайком этому порадовалась. Впору было устыдиться, что она воспользовалась откровенностью своего нового знакомого, обнажившего свои слабые места перед чужестранкой, но разок порадоваться за родной город незазорно, тем более если сразу после этого перестать о нем думать и вспоминать его.

Единственное, чего никак не могла понять Эля в устройстве инфраструктуры Нью-Йорка, – это отсутствие внутренних дворов для складирования мусора. Наполненные до отказа отходами и объедками черные пластиковые мешки выставляются прямо на тротуар возле заведений общественного питания и не только. Мусор не убирают своевременно, он довольно долго может «украшать» центральные улицы города.

Но сейчас, когда она бодро шагает в ногу с любимым мужчиной, крепко сжимающим ее руку в своей ладони, ее не смущают даже выпотрошенные и источающие омерзительное зловоние полиэтиленовые мешки – пленники темных улиц.

Это случилось неожиданно. За несколько дней до отлета в Москву Эля, привычно проснувшись в одиночестве – Нонна частенько убегала по делам до ее пробуждения – и заварив кофе, в одной футболке уселась на диван перед журнальным столиком и раскрыла ноутбук. Капли горячего напитка из наполненной до краев кружки больно обожгли ее скрещенные по-турецки ноги: «Фейсбук» был открыт со вчерашнего дня, но страница обновилась, показав последнюю публикацию Мики с подписью «Привет, Нью-Йорк!». На фото он стоит на фоне Yellow Cab со стаканчиком из «Старбакса».

Эля неотрывно пялилась в экран, не в состоянии поверить своим глазам. Ей почудилось, что это розыгрыш, она даже невольно заглянула за крышку ноутбука. Э-то-го не мо-же-т бы-ть! Мика в Нью-Йорке! Как? Зачем? Неужели ради нее? Бред! Тогда бы он ее предупредил или, наоборот, сделал бы сюрприз. Да и откуда он мог знать, что застанет ее? Может, это все проделки Нонны?

Куча вопросов, и самый главный – что теперь будет? Она только начала приходить в себя. Хотя, скорее всего, обманчивое облегчение вызвано сменой обстановки. А возвращение к действительности неизбежно. И она не могла отделаться от этих мыслей, как бы старательно ни пыталась их подавить.

Экран мигнул: одно новое сообщение.

От него!

От греха подальше Эля отставила нетронутую кружку с кофе на край стола и кликнула на синий кружок. «Эля, привет! Работа занесла меня в Нью-Йорк. Увидел, что и ты здесь. Еще не улетела?»

Деликатный Мика не мог поступить по-другому, это всего лишь знак вежливости в память о недолгом совместном периоде жизни. Скорее всего, он надеется получить такое же вежливое уведомление о том, что они разминулись. Но ей определенно придется его разочаровать. И, скорее всего, тогда он, также из вежливости, предложит пересечься, ведь она так хотела остаться друзьями. В Москве было не до этого, а тут сама судьба сводит двух одиноких бывших в чужом большом городе – в мегаполисе мечты, сулящем если не чудесное возрождение любви, то, по крайней мере, приятный совместный вечер, свободный от груза прошлых обид.

«Привет! Я остановилась в Бруклине. Улетаю в четверг. Встретимся?» Эля решила пойти на опережение, избавив его от ненужной ему инициативы.

Так они договорились поужинать на Манхэттене.

У Эли был свободный день, который она собиралась посвятить прогулкам и экскурсиям, но теперь ее ждало важное свидание, к которому следовало подготовиться. Ее трясло от волнения. Чтобы успокоиться, она забралась в теплую ванну, хотя только недавно приняла душ.

Возможно, она придает слишком много значения предстоящей встрече, но ей хотелось предстать перед Микой максимально очистившейся, и не только в прямом смысле. Ей хотелось освободить мысли, переродиться буквально за несколько часов, чтобы он увидел не ту Элю, которая раздавила его, а ту, которую он наверняка давно разлюбил.