Другая страна

– Православный? У нас, раньше много русских паломников приезжало молиться.

– Да, я русский. У нас там православная церковь, – отвечаю, а сам думаю, еще не хватает, чтоб он начал выяснять, когда я последний раз в церкви был.

Но его интересовало другое.

– И сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Да, – говорит, – мне двадцать восемь и я лейтенант, Канавати сорок два и он капитан. А тебе двадцать два и уже майор.

– Я с 1943 г в Европе воевал.

– Мы тоже воевали. В Сирии, В Ливии. Но Абдалла любил только своих бедуинов и боялся раздражать мусульман. Даже в лучшие времена христиан старались отодвинуть назад. А сейчас в мечетях призывают убивать крестоносцев, только за то, что они молятся Иисусу. Он задумчиво посмотрел на меня. – Может, Виктор прав, хуже не будет.

– Во! – Сказал Омер, за дверью, и показал мне большой палец. – Когда обсуждали, кого послать думали про батальон коммандос с юга. Исер сказал: "Они с Томским скорее договорятся, чем с бедуинами".

– Это тот, Исер, про которого рассказывают, что, когда он сел в такси, на вопрос водителя: "Куда ехать?", ответил: "Это – секрет"?

– Исер Харэль, начальник военной разведки, один – сказал утвердительно Омер. – Он очень редко ошибается, и никогда в серьезных вопросах. Ты имей в виду, там тебе не только воевать, но и дипломатией заниматься придется. Это не армия, это партизаны-анархисты, с комплексом кровной мести. А вот ты – представитель государства Израиль.

– А почему не ты?

– А я советы давать буду.

– Ну, назначили бы кого-то званием повыше.

– Тут такое скользкое дело, что можно пойти вверх ракетой, а можно остаться навсегда майором. Это не просто доверие. Это очень большое доверие.

* * *

Газета А-Арец

В Аммане начались столкновения между черкесами, – военнослужащими иорданской армии, вставшими на защиту района Шапсуг – квартала с проживающими там выходцами с Северного Кавказа, и федаинами. Эти столкновения переросли в полномасштабные бои с применением бронетехники и артиллерии.

3 января 1947 г

* * *

Виктор был интересный мужик. Внешне, ничего особенно, низкорослый, грузный с явной арабской приметой – роскошными усами. В меру хитрый, в меру умный и никогда не забывающий своих кровных интересов. Официально он считался мэром города, хотя никто его не избирал и по профессии он был военный, что постоянно сам подчеркивал, но в данной ситуации у кого сила, у того и власть. А местная власть была сплошные его родственники. Некоторые, по моим понятиям, были соседями его троюродных братьев, но здесь все прекрасно знали, к какому клану они относятся.

Но все-таки, было в нем что-то такое, что словами не объяснишь. Когда он говорил очередную речь на митинге, люди слушали раскрыв рты. И, когда надо, сам лично водил людей в бой. Солдаты его отряда буквально молились на него и называли себя не иначе как Тигры Канавати. Но и обычные жители, не смотря на то, что ходили в разные церкви, его не боялись, а уважали. Это о многом говорило, когда по всей стране десятки, если не сотни отрядов, отрядиков и просто банд готовы были убивать друг друга за власть и веру, не считаясь с последствиями.

Люди Канавати делились на две категории. Большинство были местной самообороной, способной, разве что сидеть по периметру деревни и вяло отстреливаться. Человек 200–250 имели армейский и военный опыт, среди них было много дезертиров из иорданской армии, прошедших обучение у английских офицеров и воевавших. Эти могли действовать на значительном удалении от своих баз, приходя на помощь местным деревням. Они и вооружены были лучше, даже имели 60 и 82-мм минометы и гранатометы. Как у нас в гражданскую, человек не просто уходил домой, он еще и тащил свое казенное имущество. Пулеметчик – пулемет, минометчик – миномет. Один приволок противотанковую пушку. Не сам, конечно, совместно с друзьями. Тем не менее, мой сводный отряд на время стал доминирующей силой в районе. Все-таки это были практически партизаны. Хочу – схожу домой, хочу – устрою собрание, надо ли идти проверить кто там, на дороге стрелял или лучше не ходить.

Для того чтобы от них была польза, каждому моему взводу придавались два взвода тигров для совместных действий. Они знали местность и людей, мы учили их воевать. И, хотя, все серьезные вопросы мы решали совместно, фактически я стал местным министром обороны. Не без проблем, конечно. На первых порах случались и стычки, и просто непонимание. Были и драки. Просто драка – это нехорошо, но терпимо, даже закаляет солдата, и можно закрыть глаза. Однако религиозные конфликты пресекались очень жестко. Со временем, у нас установились вполне дружественные отношения. Трудно коситься на человека, если ты с ним вместе воюешь.