Другая женщина

– Значит, это совершенно не связано с тем, что тебе говорила Памми? – Он поднял на меня взгляд, оторвав его от бутылки, стоявшей между его ногами.

– Что? Когда? – Хотя меня уже накрыла волна тошнотворного осознания.

– Когда вы с ней в Португалии беседовали у бассейна.

Неужели он действительно это сказал? Я повернулась в Пиппе за подтверждением. Но она лишь пожала плечами.

– Прости, я не совсем тебя поняла. – Я рассчитывала обличить его в том, что он блефует.

– Я сидел на скамейке по другую сторону живой изгороди, – пояснил он. Сердце у меня запрыгало. Я отчаянно пыталась вспомнить все, что я тогда сказала Памми.

– И я, честно говоря, надеялся, что, когда ты говорила, что всегда выберешь меня, а не ее, ты действительно имела это в виду. Более того, я был в этом уверен.

Приоткрыв рот, я уставилась на него:

– Но… я и правда имела это в виду. Я хочу сказать – я так и выбирала.

Он с сомнением поднял брови:

– И тем не менее, как только мы прилетели обратно, ты сообщила мне, что не хочешь видеть меня на примерке. А после того, как отменили свадьбу, я от тебя ни звука не слышал. Эм, я не хочу тебя обременять, так что если мое присутствие в твоей жизни тебе только в тягость, тогда я предпочел бы, чтобы ты просто сказала…

Я бешено замотала головой. Его слова задели меня за живое, и я словно бы пыталась вытрясти из своего мозга их истинность.

– Не в том дело, – проговорила я.

– Значит, это у Адама со мной какие-то проблемы? – осведомился Себ.

Я вспомнила, как мы с ним тогда сидели в кино, еще до того, как он вообще впервые увидел Себа. И еще один наш разговор – его язвительные замечания, когда он узнал, что Себ увидит мое платье раньше, чем он. Но я отодвинула эти сомнения на задворки сознания.

– Не глупи, – призвала я его. – Адам никогда бы не счел тебя угрозой. Это просто Памми была в своем репертуаре… ты же знаешь, какая она. – Я подошла к нему, обхватила его одной рукой. – Мне очень жаль, если ты подумал, что я веду себя так бесцеремонно по какой-то другой причине. Я хочу сказать – не из-за стыда и смущения насчет свадьбы.

Тут-то он и заключил меня в теплые дружеские объятия – те, которых я от него ждала и хотела, едва увидела его на пороге.

– Но это же я, – заметил он. – Когда это мы позволяли встрять между нами всякому там смущению и стыду?

Я улыбнулась.

– Если что, я всегда рядом, – добавил он. – В горе и в радости.

– Черт побери, – вставила Пиппа. – Может, это вам надо пожениться.

Мы все расхохотались. А ведь всего несколько дней назад такой хохот казался немыслимым.

Вот как это было. Но теперь я сидела с Адамом в его машине, и мы ехали в сторону Севенокса, и жизнь уже не казалась мне такой беззаботной, и я жалела, что не выпила – просто чтобы перестать так нервничать. В голове у меня все путалось. Я, что называется, с трудом различала лес за деревьями.

– Ты как, в порядке? – Адам улыбнулся: он явно заметил мое волнение.

Я улыбнулась в ответ, и он взял меня за руку.

– Все будет хорошо, – успокаивающе произнес он.

Я в этом сомневалась. Но тут я напомнила себе, что речь теперь идет не обо мне. Речь о Памми, у которой рак – а может, и нет. Мои мысли на сей счет маятником качались то в одну, то в другую сторону, вот только маятник в девяти случаях из десяти останавливался на втором варианте. Но я пообещала себе: пока не буду абсолютно убеждена, что верен именно второй вариант, стану предполагать худшее. Как ни странно, я чувствовала, что тяжесть у меня на душе делается чуть меньше, когда я позволяю себе поверить, что она говорит правду. По крайней мере, в таком случае у нас было нечто осязаемое, с чем мы могли иметь дело. И мы все могли принять участие в этой работе – помогать ей побороть болезнь. А вот если она врет и на самом деле не больна…

– Ах, Эмили, дорогая, как приятно тебя видеть, – заговорила она, обнимая меня в дверях. – Я просто не нахожу слов – мне так жаль, так жаль. Честное слово, мне очень, очень жаль. Я бы никогда не вымолвила ни словечка, если бы хоть на мгновение могла подумать, что…

Я натянуто улыбнулась. Больна она там или нет, это не обязывает меня ее любить.

– Милый! – воскликнула она, когда к ней приблизился Адам. – Господи, как мне тебя не хватало.

– Меня не было всего пару дней. – Он рассмеялся, делая большие глаза.

– Да, да, я знаю. Ты должен быть дома с Эмили, твое место там.

Я не знала, кого она пытается в этом убедить – нас или себя.

– Как вы? – спросила я, изо всех сил изображая неподдельный интерес. – Как вы себя чувствуете?

Она опустила глаза.

– Ну, знаешь, бывало и получше, но я не могу жаловаться. Меня не слишком сильно тошнило. К тому же волосы у меня пока не выпадают. – И она похлопала себя по темени.

– Дорогие дамы, не пройти ли нам в дом, пока об этом не узнала вся улица? – спросил Адам, направляя нас в холл с его низким потолком.

– О, конечно, – отозвалась она. – Просто я так рада, что вы здесь. Вы оба.

Она взяла меня за руку, провела в заднюю гостиную.

– Как у тебя дела? – спросила она почти с искренним любопытством. – Я столько о тебе думала.