Я все спланировала заранее. По пути в Севенокс я чувствовала себя уверенно и не сомневалась, что отлично контролирую ситуацию. Мое желание вскрыть перед всеми ее обман, похоже, значительно пересиливало тот страх, который я носила в себе уже недели две. Но когда я выбралась из машины и пошла по дорожке, ведущей к дверям ее коттеджа, вся моя решимость испарилась, и невидимая рука принялась шарить у меня в животе, словно вытягивая кишки наружу. Но я старалась побороть это ощущение. Я отказывалась отступать.
– Памела! – воскликнула я, когда она открыла дверь.
Она посмотрела мне за плечо, явно ожидая увидеть Адама, идущего к дому по дорожке.
– Сюрприз! – бодро воскликнула я. – Готова поспорить – вы не ожидали меня увидеть.
– Где Адам? Я думала, меня сегодня везет он. – Она по-прежнему смотрела мимо меня.
– Не-а, у него дела на работе. Так что, боюсь, ваш сегодняшний водитель – я.
– Знаешь, все это совершенно незачем. Я отлично могу добраться туда сама.
– Не говорите глупостей, – пропела я. – Я уже здесь, так что давайте-ка двинемся. Мы же не хотим, чтобы вы опоздали на свой сеанс.
Я наблюдала, как она суетится, роясь в своей сумочке. Казалось, мое неожиданное появление сбило ее с толку. Она никак не могла отыскать ключи, вспомнить, какую книгу читает (чтобы захватить ее с собой). Улыбаясь, я слушала ее бессвязное бормотание.
Она не произнесла ни слова, пока я не затормозила на больничной стоянке и не потянулась к ручке двери, собираясь выходить.
– А ты что делаешь? – Я слышала панику в ее голосе. – Куда это ты собралась?
– Просто хочу проводить вас внутрь. Адам просил удостовериться, что вы нормально вошли.
– Я вполне в состоянии сама о себе позаботиться, – фыркнула она. – Я знаю, куда идти.
– Да, но вы же в последнее время так нетвердо держитесь на ногах, – проговорила я громко и медленно, словно обращаясь к тугоухой.
– Мне твоя помощь не понадобится, – изрекла она обиженно. – Как-нибудь справлюсь сама.
– Вы уверены? – уточнила я. – Я была бы только рада вас проводить.
Я улыбнулась, глядя, как она ловко выскакивает из машины и бодро пересекает стоянку.
– В общем, я тогда через пару часиков вас заберу, да? – окликнула я ее. Но она даже не оглянулась. Я посмотрела, как она проходит через автоматические двери в главный вестибюль.
Я заранее скачала карту этого огромного больничного комплекса и подметила, что тут есть еще два выхода, оба сзади. Строя свои планы, я прикинула, что у нее уйдет примерно четыре-пять минут на то, чтобы пробраться через всевозможные коридоры и отделения к тому или другому выходу. Она не воспользуется тем, через который попала внутрь: это было бы слишком рискованно. Нет, она выберет один из двух других выходов. Я ставила на тот, что ближе всего к торговому центру. Оказавшись там, она может часами бродить среди покупателей, и найти ее будет нелегко. Вот почему мне требовалось перехватить ее еще до того, как она туда доберется. Развернув машину, я выехала на дорогу, опоясывающую корпус, проскользнула по прилегающей к больнице территории, минуя
Я поставила машину так, чтобы видеть выход из больницы между припаркованными автомобилями. И стала ждать. Здесь полагалось, заранее оплатив через автомат время парковки, выставить квитанцию на ветровое стекло, но я не стала отвлекаться. Во рту пересохло, и у меня было четкое ощущение, что время от времени я забываю сделать вдох. Когда я заметила промельк бордового, цвет ее кардигана, у меня перехватило дыхание, и я судорожно стала хватать ртом воздух.
Хлопнув по рулю, я вслух произнесла: «Черт». Как если бы я удивилась, увидев ее. Внезапно мне даже захотелось, чтобы я этого не видела. Ну да, я знала, что правильно обо всем догадалась. Но это убедительное доказательство того, что она
Я тупо сидела не шевелясь. Выстраивая свой план, я как-то мало думала, что мне делать потом. Она уже приближалась ко входу к торговый центр. Если не потороплюсь, я ее упущу.
– Черт, – снова процедила я, выдергивая ключи из замка зажигания и толчком распахивая дверцу. Придется положиться на везение – у меня уже нет времени брать квитанцию.
Тенью следуя за ней, я держалась в некотором отдалении. Я толком не понимала, что делаю, но меня стал охватывать ужас при мысли о том, что мне сейчас придется уличать ее во лжи. Все происходящее лишено всякого смысла, если я не брошу ей эти слова прямо в лицо. Я пыталась урезонить себя, убедить, что могу просто взять эту информацию на вооружение и дальше уже думать, как ее использовать. И в то же время я сознавала, что такой план действий ничего не даст. Этим следовало заняться здесь и сейчас.