Другая жизнь

Адам закрыл глаза и едва почувствовал чужое касание: Двэйн дотронулся до его лба, и тут же улица, стоящая позади Мэл, тёплый бок Нуалы исчезли разом. Он провалился в темноту прошлого, отрывочных воспоминаний.

Огромный зал и Катэйры. Посвящение. Но во главе не советники. Нет. Высокий темноволосый мужчина с едва начинающейся сединой. Он с улыбкой смотрит на переминающихся с ноги на ногу молодых новичков. За его спинами седые старцы и опытные воины. Он поднимает руки, и все слушают его с почтением. Адам не слышит ни единого слова, но и он заворожён этим человеком. И тут он махает рукой, и время будто замирает. Никто не шевелится, никто не дышит.

Он медленно спускается по каменным ступенькам и идёт к Адаму, будто из самого прошлого, видит его.

— Наконец-то, ты пришёл. Я так долго тебя ждал.

Адам не может поверить.

— Ты боишься? — спрашивает предводитель Катэйров из прошлого.

— Нет.

— Хорошо, — улыбается он, — потому что прошло время страха, наступает время истины. Ты к ней готов?

Адам заколебался. Его собственные догадки и сомнения казались ужасными. Он и хотел открыть правду, и так страшился её.

— Да, я готов, — всё же произносит он.

Мужчина грустно улыбается.

— Нельзя оказаться готовым к неприукрашенной правде. Она сбивает с толку, лишает опоры под ногами, давит своей тяжестью. Но, как и прежде, у тебя нет выбора, лишь только нести своё бремя.

Адам только кивнул. Он больше не хотел сопротивляться.

— Так, смотри же…

Адам исчезает из зала. Теперь он в лесу, вокруг факелы и каменные изваяния. Похоже, на древний склеп. Цепочка людей в длинных плащах медленно бредёт по узкой тропинке. Они несут книги и свитки, кто-то — массивные шкатулки. Адам чувствует надвигающуюся беду, но не может ничего сделать или хоть как-то помешать. То, что он видит, свершилось давным-давно. Оставалось лишь наблюдать.

Люди снимают капюшоны, и Адам видит седые волосы пришедших. Советники?

Мужчины раскрывают книги и шкатулки, достают странные предметы: отполированные до блеска кости и чёрные камни, такие же, как у него. Один в один!

Но они медлят. Секунды превращаются в минуты, пока один из них не начинает читать странный, непонятный для него текст. Слова кажутся неправильными, они будто причиняют физическую боль.

Вдруг слышится скрип. Саркофаги, коих здесь десятки… Адам чувствует, как волосы встают дыбом. Советник повышает голос, теперь он уже кричит, произнося слова с надрывам, остальные что-то шепчут в унисон.