Другая жизнь

— По какому праву? — спросил Адам и сжал руку Мэл, пытаясь хоть немного её успокоить, — кто ты такой, чтобы приказывать Катэйрам? Твоя участь, почтенный, лишь советовать, помогать и учить молодёжь. Право вести за собой — лишь у одного из нас.

В толпе стало совсем тихо.

— Ч-что? — старик нервно откашлялся и сделал несколько шагов назад.

— Ты правильно понял, — Адам устало посмотрел на старика, так стремящегося к власти, — я всё вспомнил.

Мэл дёрнулась, но он её удержал. Сейчас или никогда, но он больше никому не позволит совершить страшное.

— Не может быть… — растерялся старик и почесал редкие седые волосы, — ещё рано, не может быть…

— Я разочаровал вас? — Адам слегка улыбнулся, — поверь, всё только начинается.

Старик дёрнулся как от пощёчины, но вдруг засмеялся.

— Ты всё равно опоздал, повелитель Времени! Опоздал!

Адам сразу заметил их, всех остальных советников. Они стояли в отдалении и молча наблюдали за происходящим. В рядах Катэйров зашевелились.

— В наших руках всё! — закричал советник. Сейчас он больше походил на сумасшедшего, его борода растрепалась, а глаза… глаза казались безумными, он то кричал, то смеялся.

— Ты ошибаешься, — Адам больше всего хотел всё это прекратить, но он понимал, что так просто они не сдадутся, — в моих руках, — он поднял руку с кольцом, тёмным, как тот самый, увиденный им в прошлом камень. В глазах советника мелькнуло понимание, и он тут же взмахнул рукой. Стоящие позади не мешкали и секунды. Адам уже читал произносимые советниками слова и видел, что нет никаких шансов уйти отсюда живым.

Катэйры, которые совершенно ничего не понимали, Мэл, стиснувшая его руку сильно, до боли и виноватое лицо Эйдана напротив. Брат что-то знал, понимал больше, чем все остальные. Адаму хватило и доли секунды, чтобы осознать это.

Он закрыл глаза. Нет. Он не позволит. Ещё секунда. Несколько слов советников. Нет. Он не даст им новой возможности. Заклубившийся по улице туман и вскрики Катэйров. Нет! Он вернёт своё прошлое! Секундная стрелка замерла. Тишина и безмолвие.

Адам открыл глаза. Всё замерло, всё остановилось.

Слетевшее с пальцев заклинание. Последнее произнесённое слово. Всё повило в воздухе. Клубы дыма замедлили ход. Лишь голодные глаза Двэйнов тускло мерцали в этом безвременье.

Адам мягко высвободил руку и посмотрел на Мэл, испуганную и такую хрупкую сейчас. Он тихо выдохнул и пошёл вперед, через толпу недвижимых братьев и сестёр, к тем, кто так хотел освободиться.

Он протянул вперёд руку, и тёмное, как смоль, кольцо мягко засветилось. Первый Двэйн дёрнулся и ожил.

— Ч-что прикажеш-шь, хозяин? — прошептал тот, кто некогда защищал людей, а сейчас знал лишь голод и страх.

— Я отпускаю тебя и твоих братьев. Вы свободны. Идите с миром.

Чёрная фигура завибрировала, туман, словно взорвался изнутри и начал менять цвет, становясь то бурым, то грозным фиолетовым. Секунда, и всё исчезает, словно и не было. Но Адам успел увидеть, как изменилось лицо Двэйна, как вновь стало человеческим, как исчезла животная ненасытность. За секунду. Но для него этого было более, чем достаточно.

Поворот секундной стрелки, и всё вновь оживает. С губ советника срывается последнее слово, но оно уже бесполезно. Улица пуста. Здесь нет вызванных Двэйнов.

Адам запрокинул голову и сощурился от яркого солнечного света. Он вспомнил ещё так мало, но уже так много понял.

— Что происходит?!

— Советники, что вы… — Катэйры возмущённо двинулись к застывшим старикам, и Адам не стал им мешать. Он смотрел только на Мэл. Она нерешительно стояла на том самом месте и не знала, как быть.

— Иди ко мне, — прошептал он едва слышно, но она поняла, и побежала к нему. Остановившись в нескольких шагах, девушка замерла, словно испугалась своей собственной храбрости.

Адам сам сделал шаг вперёд и крепко прижал её к себе.

— Мэл…

Девушка всхлипнула, и он погладил её по волосам.

За её спиной одиноко стоял Эйдан. Он опустил голову и не решался подойти ближе.

— Брат!

Эйдан дёрнулся, но так и не сдвинулся с места.

— Сегодня мне приходится идти всем навстречу, — улыбнулся Адам и подошёл к брату, — что бы ни случилось прежде, расскажи мне. Не думаю, что твоя вина так тяжела, что ты не можешь посмотреть мне в глаза.

Эйдан тяжело вздохнул.

— Брат, — Адам положил ему руку на плечо, — ты — моя семья, мой самый близкий друг. Неужели ты не поможешь мне сейчас? Неужели какая-то застарелая обида пересилит?

— Дело не в этом! — воскликнул Эйдан и посмотрел на пленённых советников. Катэйры почтительно ждали. — Ты ведь так и не вспомнил, как потерял память. Верно?

Адам кивнул. Последнее, такое желанное воспоминание так и не приходило.

— Так вот… В этом моя вина, не знаю, смогу ли её хоть когда-нибудь искупить. Я заключил договор. Твоя жизнь была на кону. Я не мог поступить иначе!

Адам остановил его и потрепал по волосам.

— Мы со всем разберёмся. Обязательно.

* * *

Катэйры не находили себе места. Адам буквально ощущал вибрацию голосов, нервов и потайных страхов. Они не знали, как быть, ведь разрушился прежний порядок вещей; они не знали, кому верить, ведь самые надёжные люди и соратники подвели их.