Другая жизнь и берег дальний

Как только занавес поднимается, они вскакивают с своих мест, бросаются к роялю и начинают его передвигать. Рояль им, видите, мешает. Как будто они в первый раз в жизни смотрят данную пьесу, как будто в репертуаре русского театра вообще есть пьеса, которую кто-либо видел меньше двадцати восьми раз.

Передвинуть рояль с одного места на другое не так-то легко, как может показаться. Инструмент начинает скрипеть и хрипеть, но в конце концов неохотно уступает натиску.

Публика громко шикает на чудаков. Актеры напрягают все свои голосовые связки, чтобы перекричать рояль и публику. Кто-то из передвижников нечаянно рукавом задевает сразу же несколько клавишей, и по залу проносится громкий зловещий аккорд, который сливается с скрипом рояля, шиканьем зрителей и воплями актеров.

Передвинув рояль, чудаки возвращаются на свои места, чтобы насладиться спектаклем. Не тут-то было.

Новая группа зрителей, решившая, что теперь рояль мешает им, вскакивает, подбегает к инструменту и начинает передвигать его на прежнее место.

Так, в борьбе за жилищную площадь рояля, проходит весь первый акт.

Во время антракта все отдыхают, чтобы с новой энергией взяться за рояль после поднятия занавеса.

Внутренние возвращенцы

Все мы, российские эмигранты, отчаянные политики. Мы точно знаем, что думает президент Соединенных Штатов, чего не думает генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза, какие секретные решения только что принял первый министр Англии и кого приготовился выругать президент Франции.

Порой, когда я попадаю в общество наших эмигрантских экспертов по вопросам внешней политики, я начинаю глубоко сожалеть, что не родился глухонемым.

Но самое тяжелое впечатление на меня производят товарищи-эмигранты, для которых у меня есть только одно название:

внутренние возвращенцы.

В Советском Союзе есть враги режима, которым не удалось оттуда бежать, и они называются «внутренними эмигрантами». Живут они в Советском Союзе, а в помыслах своих и чаяниях они пребывают где-нибудь в эмиграции — в Мюнхене, что ли, или в Париже, или в Нью-Йорке.

Внутренними возвращенцами я называю эмигрантов, живущих среди нас, но ненавидящих и эмиграцию, и Запад, вообще. В своих помыслах и чаяниях они там, в Советском Союзе. Тем не менее, они упорно отказываются уехать на дорогую социалистическую родину.

Внутренние эмигранты в Советском Союзе оттуда не уезжают, потому что их не выпускают. Внутренних возвращенцев из Америки охотно выпускают, но они отказываются уезжать.

Они не дураки. Они считают, что гораздо безопаснее хвалить советский режим в Нью-Йорке, нежели в Москве.

Этих внутренних эмигрантов особенно много расплодилось у нас в последние несколько лет. Тут им ничто не нравится. Порядки плохие. Законы никуда не годятся. Люди неважные. Города грязные. Женщинам приходится тяжело работать, чтобы покупать себе наряды и украшения. Американцы ничего не читают, литературой и искусством не интересуются. Все поклоняются доллару.

Не то в Советском Союзе! Там порядки отличные. Законы превосходные, хоть шаром покати. Люди приятные, милые, учтивые, постоянно о других заботящиеся. Города чистые, опрятные, потому что на улицах уборщицами работают женщины, а женщины гораздо чистоплотнее мужчин. Советские люди много читают, хорошо, в отличие от американцев, разбираются в литературе. Советские люди Хэмингвэя читают, Фолькнером увлекаются, обожают Марка Твэна. Американцы Хемингвэя, Фолькнера и Твэна читают, потому что они знаменитые писатели. А советские люди их читают, потому что превосходно разбираются в литературе. Разница! А поклоняются советские люди рублю, а не доллару. Тоже разница!

Совершенно убивает меня слепое преклонение внутренних наших возвращенцев перед Москвой. Все, что кремлевские лидеры говорят и делают, очень хорошо и очень умно.

Каждый раз, когда американское правительство допускает ошибку и садится в лужу, среди внутренних возвращенцев воцаряется великое ликование. Смотрите-ка на этих американских дураков! Как они влопались! Так им и надо!

Советские же умники никогда ошибок не делают. Так что они ни в каких лужах не сидят.

Но попробуйте спросить внутреннего возвращенца, почему же он, чёрт возьми, не возвращается в Советский Союз, почему он не уезжает из этой проклятой страны, которая никуда не годится и которую никто не любит. Попробуйте спросить его, и он обидится.

Назовет вас реакционером и черносотенцем.

Плюнет на вас и пойдет в кино. Смотреть советский фильм.

Советские фильмы — великая отрада для советских патриотов, нежелающих уезжать из Америки.

Послерождественские размышления

Не везет нам с рождественским праздником, ей-Богу, не везет. На бывшей родине, в Советском Союзе, Рождество праздновать вообще нельзя. Запрещено. А тут, в Америке, Рождество празднуется с таким, понимаете ли, треском, с таким натиском и нахрапом, что живого места не остается.