(Другая) жизнь Веры

– Я – не твоя собственность. С чего ты решил, что я принадлежу тебе? И, чтобы ты это понял, я сейчас уйду.

Ее подбородок задрожал. Видно, действительно разозлилась. Или испугалась сказанных слов? Готова заплакать?

Она встала и направилась к выходу из кухни.

Похоже, она не шутила. Чувствовала над ним свою власть? Такая мысль была для него неприятной. Он никогда не зависел от женщин. Не собирался этого делать и сейчас. Но вопреки своей решимости поставить ее на место, он неожиданно для себя, даже не подавив нотку испуга в голосе, произнес:

– Никуда ты не пойдешь. Не придумывай даже, – и преградил ей путь.

Он обнял ее за плечи и прижал к себе.

– Извини, я глупый ревнивец.

Она завозилась в его руках, пытаясь высвободиться из его объятий, но он не поддавался.

– Останься. Я не хочу, чтобы ты уходила. Ты ведь тоже не хочешь уходить.

– Не хочу… – прошептала она признание. – Но я не хочу, чтобы ты так обращался со мной. Я не собственность. Ни твоя. Ни чья-нибудь еще, – решительно заявила она, брыкаясь в его объятиях.

– Конечно, не собственность, – хрипло согласился Свердловский.

Он наклонился и поцеловал ее томительно-нежно, почувствовав мгновенный ответ ее губ, ее тела.

Таким образом он решил заткнуть ей рот. Вот так-то, детка.

От тоже имел над ней власть. Еще какую власть. Он почувствовал, как она мгновенно растеклась по его рукам мягким пластилином, задрожала в его объятиях. Всегда такая отзывчивая на его прикосновения.

Желание мгновенно вспыхнуло в ней, словно сухая трава от попавшей искры.

От его горячих рук, прожигающих сквозь шелк пеньюара тонкую кожу, его мягких теплых губ на своих губах, от провокационного запаха мужского тела Вера начала медленно плавиться в тихом огне, сразу забыв об Антоне, о своем обещании встретиться с ним.

Глава 14

Вера

– Все приобретает окрас крайне мрачный, – угрюмо сообщает мне Антон. – Это тот же спектакль. Сцена вторая.

– Ты так думаешь? Ты думаешь, что убийство Люды и нападение на твою маму – это одних рук дело?

– Абсолютно в этом уверен, – тускло отвечает. – Даже ни на грамм не сомневаюсь.

– Да, кто-то играет по-взрослому.

– Угу, – мычит Антон.

– Вообще повезло, что твоя мама осталась жива, -от таких безжалостных, но правдивых слов он вздрагивает. – Ей точно надо срочно куда-то уехать. Потому что в следующий раз удача может обойти стороной.

– Надо, – мгновенно соглашается Антон. Я вижу по его лицу, то он быстро начинает соображать, куда спрятать свою маму.

– Может, в дом отдыха? – делаю неуверенное предложение.

– А тебе не кажется, что там ее еще легче будет убрать?

– Но если никому не сообщать…

–Все равно все становится явным. Рано или поздно. Ты посмотри, – он кидает взгляд за забор.

Там не по обеденному зною – оживленное движение. Весть о нападении на Ларису уже разнеслась по всей деревне со скоростью, превышающей скорость света. А еще говорят, что скорость света-самая быстрая. Тот, кто это утверждает, просто в нашей деревне не был и скорость распространения местных слухов не замерял.

К Ларисе приезжала скорая. Осмотрели, сказали, что жить будет, и на всякий случай госпитализировали.

Сказали, что надо сделать МРТ мозга, проверить, все ли с ним в порядке. Сообщили также, что передадут информацию о нападении. Только кто будет разбираться? Пиндилов что ли? Он вон разобрался уже с убийством Людмилы. Лихо разобрался.

Все в деревне жаждут подробностей, которых нет. Поэтому детали придумываются сами, по мере передвижения новости от адресата к адресату.

Елки ж палки.

К нам вместе с Евдокией вкатывается следующая усовершенствованная версия случившегося. Пиндилов вообще просто отдыхает в гамаке под липой.

Этим летом выпустился девятый класс. Там был двоечник один. Хулиган отпетый. Двоечник Ромка Лыков. И Лариса не поставила ему тройку в аттестат, как ее упрашивали. Так вот местные абсолютно уверены, что нападение на Ларису – его рук дело. Отомстил, так сказать, «любимой» учительнице.

Только они не учли одну деталь. На дне рождения его не было и отравить бутылку он не мог. Или отравление вина в бутылке и нападение на Ларису в лесу – это все же сцены из разных спектаклей?

Да, на Ларису напали в лесочке почти около дома.

Наши дома граничат с лесом. Даже не с лесом, а с пролеском. Жиденьким, но безлюдным. Ларисин дом-самый крайний к лесу. Почта находится в соседнем поселке. Чтобы добраться туда, надо пройти через этот лес короткой дорогой. Как Красной Шапочке.

И все деревенские спокойно ходили, и не было никогда никаких происшествий, хотя дорога абсолютно глухая и может даже напугать. Но так сложилось, что никого как-то не пугала.

И вот тут какой-то Серый Волк перечеркнул всю безбоязненность местных жителей. Или Волчица?

Напал на Ларису, нанеся по голове разгромный удар. Как она только выжила? Сказать, что ей повезло, и что она чудом осталась жива, – это ничего не сказать.

Пока удача была на ее стороне, но везенье могло и быстро закончиться.