Другая Золушка, или Четыре Часа До Полуночи(СИ)

И это - та роковая Злата, из-за которой Луи не спал последние ночи?! Что, что он в ней нашел?!

Именно так думал Генрих, с удивлением глядя на худенькую темноволосую девушку с постным лицом, которая неуверенно и совершенно неубедительно улыбалась им. В ней не было ничего, ну совершенно ничего интересного! Она не обладала ни яркой внешностью, ни шармом... просто молодая девица, одна из многих.

Генрих недоуменно покосился на Луи, однако, заметив, с каким выражением тот хмурит брови, немного успокоился и тихо спросил:

-Это не она, верно?

-Да, не она! - не потрудился понизить голос Луи, испепеляя взглядом сначала лже-Злату, а после поочередно ее мать и Энрикеса. И если последний выглядел несколько смущенным, то Катрин старательно изобразила удивление.

-Вы уверены, милорд? - с видом оскорбленной невинности осведомилась женщина. - Я настаиваю, что это именно она!

-Да неужели? - язвительно протянул сын короля, обернувшись к ней. Его сузившиеся глаза метали молнии, и Генрих хорошо знал, что это значит... Луи был не просто зол - разъярен! Хотя догадаться о ярости принца мог лишь человек, хорошо его знавший.

-Моя дочь была на этом балу, - твердо произнесла Катрин. - Танцевала с вами.

-Я танцевал со многими девушками, - возразил принц, презрительно кривя губы. - Но ищу-то только одну!

-Мою дочь, полагаю! - настаивала женщина, держа спину идеально прямой и высоко подняв подбородок - должно быть, стараясь таким образом придать себе уверенный вид.

-Однозначно нет! - сердито отрезал Луи и снова обернулся к дочери Катрин, которая вся съежилась в своем кресле и выглядела донельзя смущенной. По губам принца скользнула довольная улыбка, и он торжествующе произнес: - И ваша НЕ-Злата тоже понимает, что мы с нею едва ли перекинулись хотя бы парой слов! Я даже не думаю, что танцевал с нею... такие серые мышки не в моем вкусе! - последнюю фразу молодой человек процедил сквозь зубы и с нарочитой издевкой, окинув девушку еще одним цепким критическим взглядом.

И Катрин, и ее дочь покраснели, причем если последняя - от смущения, то мать в краску вогнали совсем другие чувства.

-При всем уважении, милорд, я попрошу Вас не оскорблять мою дочь! - холодно проговорила она, горделиво откинув голову. - Вы видели ее на балу, вы танцевали с ней, вы ее почти соблазнили... а теперь решили отступить?!

-Вы забываетесь! - повысил голос принц, выпрямляясь. - Я могу заставить ответить вас за эти слова!

-Как охотно мужчины проявляют свою властность! - едко обронила Катрин. Ее дочь испуганно охнула, однако женщина не обратила на этот сдавленный полувздох-полустон внимания и убежденно продолжала: - Угрожать слабым женщинам всегда просто...

-Вы не кажетесь такой уж слабой, - парировал Луи, понемногу остывая. Глубоко вдохнув, чтобы привести чувства в порядок, он хмуро улыбнулся и приподнял крышку картонки, которую все это время держал в руках, после чего продемонстрировал присутствовавшим ее содержимое, а именно - туфельку Златы. Насмешливо глянув на помрачневшую Катрин, принц ехидно спросил: - Узнаете, мадам?

Женщина напряглась и спешно отвела взгляд от злополучной туфельки.

-Кажется, да, - немного напряженно сказала она, пожимая плечами.

-Принесите вторую.

-Вторую... кого... или что? - отлично понимая, о чем речь, протянулась хозяйка дома.

-Вторую туфельку! - иронично конкретизировал принц. - Ну, же. Я жду...

-Я не помню, куда девала ее... - уклончиво откликнулась женщина, натянуто улыбаясь. - Я была так зла, что моя дочь умудрилась лишиться обуви... так зла...

-Ах, вот как! - усмехнулся принц. - Что ж, больше мне сказать нечего... - и брошенный им на детектива красноречивый взгляд лучше всяких слов говорил, кого именно Луи обвиняет в столь неудачной встрече. Понял это и сам Энрикес...

-Прошу меня простить, Ваше Высочество, - не согласился с подобной трактовкой ситуации он. - Но я совершенно уверен, что девушка, с которой вы общались, живет тут!

-Ага, вот видите! - восторжествовала Катрин, благодарно улыбнувшись сыщику. Тот лишь насупился в ответ, не отвечая на эту многообещающую улыбку. Сейчас на карте стояло куда больше, чем возможность интрижки с красивой женщиной...

-Вы издеваетесь?! - рассвирепел принц, переводя возмущенный взгляд с Катрин на Энрикеса и обратно. - Вы что же, думаете, я не помню, с кем целовался в саду?!

Впервые он произнес вслух, что именно произошло между ним и таинственной Златой, и это фривольное признание прогремело, словно взрыв. Все присутствующие на мгновение замерли, немало пораженные: Линда густо покраснела, ее мать грозно нахмурилась, а Генрих спрятал понимающую улыбку и насмешливо покачал головой. Да и сам принц притих, сообразив, что сказал лишнее.

Первым отреагировал Энрикес. Негромко откашлявшись, он сдержанно проговорил, осторожно подбирая слова:

-Конечно же, я не думаю, что вы... что не помните, с кем были в саду. Но ведь в этом доме может жить еще и другая молодая леди, разве нет?

-На балу побывала только моя дочь! - поспешно вмешалась Катрин.