Другие редакции и варианты (сборник)

Когда ты так мило лепечешь «люблю»,
Волшебное слово я жадно ловлю;
Оно мне так ново, так странно, так чудно!
Не верить – мне страшно, а верить – мне трудно.
Быть может, ты, сердца следя моего
Одни беспредметно-слепые стремленья
И сжалясь над долей его запустенья,
Подумала: «Дай, я наполню его!
Он мил быть не может, но тихо, бесстрастно
Я буду питать его чувства порыв;
Не боле, чем прежде, я буду несчастна,
А он… он, быть может, и будет счастлив!»
И с ангельской лаской, с небесным приветом
Ко мне обратила ты дружеский взор –
И в сердце моем, благодатно согретом,
Все радости жизни воскресли с тех пор.
О, ежели так – пред судьбой без упорства
Смиряя заносчивых дум мятежи,
Готов я признать добродетель притворства,
Заслугу неправды, достоинство лжи.
Чрез добрую цель оправдание средства,
Безгрешность коварства и благость кокетства.
Не зная, как сладить с судьбой и людьми,
Я жил безотрадно, а ты, из участья
Несчастному кинув даяние счастья,
С радушной улыбкой сказала: возьми?

О, ежели так – для меня ненавистен

Яд правды несносной и тягостных истин,
С которыми свет мне был мрачен и пуст,
Когда я, блаженства проникнутый, дрожью,
До глупости счастлив прелестною ложью
Твоих обаяньем помазанных уст.

Мелочи жизни

Вместо Мучительный, из терний соплетенный,
Под ним для язв целенья в мире нет,
Но всё ж венец! – А это сор презренный
Скудельных зол и черепичных бед.

За роем рой! Одни едва лишь сбиты –

Те сыплются, ты их глотаешь вновь,
А на душе осадок ядовитый
От них растет и входит в плоть и кровь.

Христианские мысли перед битвами (В дни св. Пасхи 1855 г.)

Да, кару высшую в войне сознали мы –
Потомки Каина. Ее несут народы
И терпят над собой, как терпят зло природы,
Как родовый недуг, как черный пир чумы,
Не знаем, что творим!.. Но благо провиденье!
Мы в зле от вящих зол приемлем исцеленье.
Коснея в тишине, наш тучный эгоизм
Благоутробствуя, не мыслит протрезвиться.
Нам нужно потрясать больной наш организм,
Чтоб язвам внутренним не дать укорениться,
Нам нужно молнии, чтоб прояснить глаза,
Чтоб образумить нас, нам надобна гроза.
Чтоб хоть росток зерна, что мир зовет любовью,
Нам вызвать, мы должны обрызгать почву кровью;
Пусть девятнадцатый наш не гордится век!
Он темен, человек и в нем лжечеловек!
И если варварством не дышат в цирках игры
И смертные на бой с зверьми не сведены,
Зато весь мир наш цирк, в котором львы и тигры
Христолюбивыми людьми заменены.
Страданья крестные Распятого мы множим,
И распинаем вновь его мы каждый час:
Всё губим мы себя и всё сгубить не можем,
Он гибнуть не дает и всё спасает нас.