Другие вселенные Альби Брайта

– Ты же знаешь, что тебе нельзя со мной сидеть, – говорит Кайран, нахмурившись так, что на его лбу появляются такие морщины, которым гусиные лапки мисс Бенжамин и в подмётки не годятся. – Это прописано в твоей памятке.

В начале каждой четверти мисс Бенжамин раздаёт ученикам памятки о поведении в школе. В них прописаны правила, которым мы все должны следовать: например, не выкрикивать с места, не болтать, когда говорит учитель, не издавать ни с того ни с сего громких звуков в классе. В памятках большинства учеников по два-три правила, и только Уэсли Макнамара каждый год получает по два листа формата А4 с текстом с двух сторон. Вот только одного я не пойму: почему в памятке плохого Альби говорится, что я не могу сидеть рядом со своим лучшим другом?

Все негативные чувства, которые копились во мне с того момента, как я перенёсся в картонной коробке в эту дурацкую Вселенную, вдруг подступают к горлу.

– Это просто смешно, – говорю я Кайрану, пока мисс Бенжамин продолжает перекличку. – Почему она запрещает нам сидеть вместе?

– Потому что я её об этом попросил, – отвечает мой лучший друг. – Ты выпустил Мистера Сопливчика из клетки, а досталось мне. Он выпрыгнул из окна, и его сожрал полоумный кот, непонятно только откуда он взялся. А наказали меня.

Минуточку! Ведь всё было совсем не так. Это Уэсли Макнамара выпустил Мистера Сопливчика из клетки, а не я. И до окна он добежать не успел: мисс Бенжамин поймала его на полпути. Хотя в этом параллельном мире такое на самом деле мог натворить плохой Альби, а не Уэсли…

– Если бы не ты, я бы занял призовое место на научной ярмарке, – говорит Кайран сердито, – но ты ведь решил, что будет забавно полопать все мои шарики до того, как я запущу их в космос.

Я трясу головой. Я бы так не поступил, тем более с лучшим другом.

– А теперь ты хочешь втянуть меня в свои тёмные делишки, – продолжает Кайран, – чтобы потом свалить всю вину на меня, если что-то пойдёт не так.

– Я не понимаю, о чём ты. – Каждая новая фраза Кайрана всё сильнее сбивает меня с толку. – Какие ещё тёмные делишки?

Кайран смотрит на меня так, будто я только что испортил воздух в шлюзе Международной космической станции.

– Отстань от меня, Альби, – огрызается он. – Я больше не хочу быть твоим другом.

Кайран – мой лучший друг во всём четвёртом классе. Он мой единственный друг во всём классе. Ну, или точнее, был им – в той, другой Вселенной. Только я успеваю подумать, что хуже уже быть не может, как этот параллельный мир подсовывает мне кое-что похуже.

Когда я был маленьким, родители повезли меня на женевскую ярмарку с аттракционами. Мы отлично провели там время: катались на машинках, на пиратском корабле и даже не поезде-призраке, – но всё пошло наперекосяк, когда я заблудился в комнате с кривыми зеркалами. Мама была рядом, мы смеялись над нашими смешными отражениями, потом я побежал вперёд, чтобы заглянуть за угол, а когда обернулся, её нигде не было – я видел только бесконечные отражения самого себя.

Каждое из этих отражений было искажено. Все они были какие-то не такие. Моё лицо было перекошено, и от этого мне стало жутко. Я едва себя узнавал. Наверное, прошло меньше минуты, а потом мама нашла меня, но страх, который я тогда испытал, я не забуду никогда.

Тот же страх я чувствую сейчас. Всё вокруг искажено и какое-то не такое. Я не узнаю Альби Брайта из этой Вселенной. Что же такое должно было произойти, чтобы он превратился в полного придурка?

Потом я вспоминаю, что он потерял маму. Прямо как я, только с плохим Альби это случилось, когда он был младенцем. Получается, что из-за этого у него внутри что-то надломилось? А если так, значит ли это, что со временем я тоже стану придурком?

Единственное, чего я сейчас хочу – это забраться в коробку в своей комнате и ждать, когда банано-квантовая теория перенесёт меня из этого места. Но сейчас это неосуществимо: мисс Бенжамин захлопывает классный журнал, и я вспоминаю о более насущной проблеме.

– Так, четвёртый класс, – громко говорит мисс Бенжамин, – мы отправляемся в музей, и я ожидаю от каждого из вас самого лучшего поведения, на которое вы только способны. – Пока она окидывает взглядом класс, её левый глаз дёргается, и когда она замечает меня, её и без того морщинистое лицо перекашивает недовольная гримаса. – Тебя это тоже касается, Альби Брайт, – добавляет учительница. – Так, а теперь постройтесь во дворе змейкой и держите себя в руках, нам пора выходить.

Каждый раз, когда мисс Бенжамин ведёт нас на экскурсию или на прогулку, мы ходим «змейкой». Это не значит, что она применяет свои сверхспособности пришельца и превращает нас в чешуйчатых рептилий с острыми зубами (Уэсли от такого фокуса пришёл бы в восторг). Я имею в виду, что мисс Бенжамин идёт впереди, а мы, выстроившись по двое и держась за руки, змейкой идём за ней.