Другое прошлое

А вот в Париже 19 века я вдруг превратилась в заправскую модницу! Часами пропадала в салоне мадам Жули, выбирая, меряя, болтая. Оливия оказалась очень смешливой и приятной в общении. Мы с ней быстро нашли точки соприкосновения и скоро сплетничали, словно две старые подружки.

Но сегодня её шедевр удивил даже меня. Когда я обернулась к зеркалу, то даже выдохнула от переизбытка чувств. Платье были потрясающем. Слегка блестящая ткань кремово-бежевого цвета ровными, полукруглыми складками обвивали мою талию, книзу волны усиливались и удлинялись, создавая эффект струящегося ручья. Лиф и длинные рукава нежно обвивали тело, подчеркивая все его достоинства. Не знаю, как это удалось портнихе, но в этом платье грудь казалась ещё больше и плотнее. А её очертания аккуратно, но слегка дразняще выглядывали из под лифа белыми полушариями.

По крою платье напоминало свадебное. Но кремово-бежевый цвет и простота линий стирали признаки торжественности. И всё же, оно было какое-то особенное.

Оливия была настолько впечатлена эффектом, что чуть ли не силой, заставила меня ждать подгонки платья. С упорством, свойственным только настоящим мастерам своего дела, она уже сегодня хотела видеть свое творение в деле.

По привычке я рвалась к Эдварду, в нашу небольшую уютную квартиру с мансардой. Но ещё раз взглянув на своё отражение, решила повиноваться. Я, действительно, была хороша. И, да, не буду врать, хотела увидеть тот самый блеск в глазах любимого мужчины.

Час пролетел быстро, тем более Оливия почти не на минуту не замолкая, пересказывала мне все сплетни Парижа. Иногда в разговоре улавливала фамилии будущих знаменитых писателей, поэтов, политиков, от чего каждый раз отбрасвсло в реальность. Напоминало, кто я и как здесь очутилась. А ведь иногда так хотелось забыть обо всём, что было до Эдварда! Как бы я не любила маму, братьев и подруг, сейчас в моём сердце существовал только он.

— Ну всё, я довольна. Сегодня ты идешь в нём.

— Что? Прямо сейчас? Не знаю, Оливия, оно такое прекрасное. Мне кажется кощунством одевать его просто на улицу, — ответила я, проводя ладонями по нежно-прохладной ткани платья.

— Поверьте, моя дорогая мадемуазель, сегодня это платье вам идеально подойдёт.

С недоумением смотрю на модистку. Да, не показалось, смотрит на меня как-то по заговорчески, даже подмигнула. Может намекает на бурную реакцию жениха на меня в новом образе? Пожала плечами, вряд ли это важно.

Оливия проводила меня до самых дверей, даже помогла накинуть пальто. А почти у выхода торжественно вручила мне коробку. Небольшой, круглую, украшенную розово-коричневым огромным бантом.

— Что это? — вроде всё заказанные аксессуары забрала ещё вчера.

— Это тебе. Подарок от меня. Только пообещай, что не откроешь коробку, пока не придёт время.

— Какое время? Ты о чем?

— Ты поймёшь, — в следующий момент подмигнула мне и буквально вытолкала на улицу в объятия Эдварда.

— Я уж подумал, ты решила здесь заночевать. Уже трижды отправлял мальчишку-посыльного сюда.

Герцог стоял всего в нескольких сантиметрах от меня. Но и этого расстояния ему показалось много. Эдвард просунул свои пальцы между пуговиц моего пальто и притянул ещё ближе к себе. Покорно шагнула, погружаясь в ауру запаха своего мужчины. Древесина, корица и что-то ещё, сладкое, но тонкое.

Опять теряю дыхание, пока его глаза перебегают с глаз до губ и обратно.

— Перестань так на меня смотреть.

— Я? — с неохотой отмираю. — Это ты так смотришь, будто хочешь залезть мне под одежду. Эдвард! — пытаюсь освободится из рук, которые уже припечатали меня к своему телу и теперь пытаются забраться под подол пальто. — Эдвард! Здесь же люди кругом!

Шиплю я ему почти в плечо. На нас и правда уже стали коситься. Во всяком случае, мужчина, что жевал табак у соседнего входа, стал сплевывать его в два раза чаще.

— Эдвард!

Уже почти кричу почувствовав его руки на бёдрах.

— Мм? Прости. Ты что-то сказала, — упираемся взглядами и я теряюсь от того, насколько его глаза переполнены страстью, — Я слышал только, залезь мне под одежду..

Бью его кулаком в плечо.

— Не смешно. Мы и так с тобой живём, как, ну не знаю, неправильно вообщем, а ты чуть ли не стриптиз устраиваешь посреди улицы.

На лице Эдварда расцветает ухмылка. Будто заботливая мамочка, он одергивает моё пальто, застегивает последнюю пуговицу и чинно предлагает свою руку.

— Моя девочка, не только ты об этом думаешь. Я тоже устал ловить на тебе жадные мужские взгляды без возможности сказать: "А ну отошёл от моей жены!".

Рассмеялась от гримасы, которую скорчил Эдвард.

— Неужели так часто приходится это делать? — спрашиваю с истинно женским лукавством.

— Ты даже не представляешь, насколько часто, — наклоняется и целует меня в нос. Привычно прижимаюсь ближе.

К моему удивлению мы не сели в карету, которой, к слову вообще не было. Эдвард потянул меня на мощеный битым камнем тротуар, который вёл вглубь улицы. Этого места я ещё не видела. Красиво.