Другое прошлое

– Еще спрашиваешь? Больше всего на свете я боялся, что ты будешь искать способ вернуться домой. Ты даже не представляешь, насколько боялся. А теперь я счастлив. Ты со мной. Люблю тебя, Эбби с волосами цвета луны.

– И я люблю тебя, мой герцог. Только предупреждаю, что «цвет луны» ненадолго, видишь, – и я тычу пальцев себе в пробор, –  Уже во всю отрастают свои родные волосы. Скоро буду опять русоволосая. Самая обычная.

– Смешная ты. Эбби, ты никогда не будешь обычной.

Последующий наш поцелуй несколько затянулся, чувствуя, что оба мы уже полыхаем, я оттолкнула Эдварда. Не сейчас, сначала нужно накормить старика. Сент Мор немного поворчал что-то о своих супружеских правах, но все же согласился, что лучше немного подождать.

Поев, Бёртон, будто бы приободрился, даже повеселел. Он утер капли вина с бороды и немного откинулся на кушетке. Мы с Эдвардом сидели напротив и не знали, можно ли уже задавать все те вопросы, которые мучали нас. Но Ричард сам начал разговор.

– Спасибо, мои дорогие, я уже много месяцев так вкусно не ел. До недавнего времени мне помогала женщина из дома напротив. Чудесный человек, её звали мм.. Мадам Вилар или Валерье.. Уже не помню. Но она скончалась ещё прошлой весной, а мои дела и без того были худы, а с её смертью стало совсем плохо

Видя, как Эдвард напрягся, я посильнее сжала его руку в попытке поддержать.

– С сегодняшнего дня у тебя будет, всё что ты захочешь, Ричард. Ты больше не будешь голодать.

Сказал герцог тихо, но твёрдо. Так, что никто бы не смог не поверить его словам. Бёртон улыбнулся.

– Ты всегда был добрым мальчиком. И тебе не стоит терзать себя за прошлое. Всё давно позади. Ненамеренно, но всё же я виноват в исчезновении Лиззи. Я ведь так и не разгадал загадку произошедшего с ней чуда.

Ричард перевёл взгляд на меня.

– Так, значит, ты, дитя, тоже из будущего. До сих пор не могу до конца поверить в это. Твоё присутствие рушит, всё, что я смог узнать за 30 лет. А из какого года ты попала в наше время?

– Из 2019.

– 2019! Боже мой! А твоя мама пришла из 1987 года..

Мы с Эдвардом затаили дыхание. Я даже почувствовала, как по его рукам побежали мурашки.

– Ричард, ты можешь рассказать мне о маме? Что произошло?

Старик поднял на нас глаза, полные слез.

– Расскажу. То, что случилось со всеми нами, напоминало бы сказку, не будь столь печального финала.

И Бёртон начал свой удивительный рассказ.

Глава 33

– Помнишь ваш особняк в Уэльсе? Ты любил там бывать ребёнком.

Эдвард кивнул. Мы сидели почти кружком на тех же самых потрепанных временем кушетках, Бёртон напротив нас, в глубоком кресле, видно очень им любимым. Не зря же он попросил Эдварда притащить его из каморки, которая служила ему кабинетом.

За последние сутки Ричард похорошел. Теперь он был сытым, чистым, в свежей одежде, которую мы купили в местной лавке. Борода уменьшилась почти на ладонь (больше обрезать он не позволил), почти исчезло чувство обречённости из глаз, а в движениях появилась осмысленность. Теперь перед нами был тот самый увлекаемый учёный, которого описывал мне Эдвард.

– Тот дом был особенным местом для меня и твоего отца. Сюда мы приезжали каждые каникулы во время учёбы в Оксфорде, здесь Генри собрал для меня лабораторию, где мы пропадали сутками в надежде разгадать очередную тайну природы.

Глаза старика загорелись тем самым блеском, который увидишь только у пожилых людей в момент, когда они вспоминают свою безвозвратную молодость, дни безусловного счастья и беззаботности. Бёртон ещё глубже откинулся в своём кресле, то и дело замолкал, откашливался, казалось он совсем отвык вести беседы, а тем более быть центром внимания.

Мы это понимали и молчали. Моя рука закопалась в складки платья, где её и нашёл Эдвард. Он сжал мои пальцы, поглаживал их подушечками своих и мило пощипывал. Это единение успокаивало и настраивало на хорошее. Скоро,очень скоро мы узнаем, как и когда начались все эти удивительные события, перевернувшие мой мир. От этого было одновременно трепетно и грустно.

– Я был увлечён наукой с детства. Мой отец, простой священник, умел разгадывать знаки звёзд. У нас в доме стоял огромный телескоп, от которого я почти не отходил. Меня пугала и завораживала чернота неба. Особенно эти вспышки света, именуемые звёздами. Ещё тогда я понял, что никакие это не детища мифических богов, а самые настоящие миры, возможно такие же, как наш, или другие совершенно.

Дружба с твоим отцом открыла для меня новые пути. Он увлекался химией, природой вещей и постепенно втянул меня в эту, иную для меня вселенную. Так во мне и жили две эти стихии – небо и жизнь. Абсолютно разные для всех, но не для меня. Я знал, я чувствовал, что всё это единое целое, рождённое одним разумом или чём-то, что не поддается нашему пониманию.

Твой отец быстро охладел к науке. Ему перешёл титул герцога и дальнейший путь я продолжил один. Но нам удалось сохранить дружбу почти в том же виде, что и в юности. Он сделал для меня лабораторию, закупил самое современное оборудование, книги о космосе и химии, которые только существовали в мире. Так я и поселился в особняке.