Другое завтра. Хроники города, которого нет

– Не нужно делать вид, будто ты знаешь меня! – процедила сквозь зубы Кейтлин.

– А я и не делаю.

– Послушай, подругами нам с тобой не быть, это и слепому понятно, но не нужно донимать меня глупыми вопросами и кидать всяческие беспочвенные обвинения.

Не сдерживая смеха, я произнесла:

– Беспочвенные? Ты хоть себя послушай… Хотя кому я это говорю. Закрыли тему.

Около пяти минут стояла глухая тишина, затем Кейтлин её нарушила:

– Я не была в восторге от того, чем занималась моя мать. Но у меня никого не осталось кроме неё… То есть до определённого времени. Вот теперь не стало даже её.

Это признание стало неожиданностью, и я подняла на неё свой взгляд.

Она не мигая смотрела в одну точку. Словно погружаясь в воспоминания, на мгновение забыла, где находится.

– Я наверно просто боялась потерять и её, поэтому думать о морали происходящего не стала, – она продолжила говорить, будто этот монолог был только для неё. – Мне казалось, если я буду с ней заодно, всё будет также как раньше, когда с нами был отец. Она начнёт снова улыбаться и смотреть на меня никак на инструмент достижения цели.

Я не любила, когда люди начинали обнажать передо мной душу. Особенно те, кого я презирала. Это означает соучастие в помощи. Даже если не скажешь ни слова, ты всё равно окажешь помощь в роли слушателя. И затем твоя моральная сторона потребует что-нибудь сказать, как-то утешить, ведь сейчас этому человеку может быть хуже чем тебе.

Не желая больше в этом участвовать, я сказала:

– Тебя всё равно это не оправдывает. Так что мне не интересны твои душевные терзания.

– А ты умеешь оказывать поддержку.

Ничего не ответив, я продолжила своё нехитрое дело.

Когда от ужина остались одни кости, а костёр медленно тлел, я приняла удобную сидячую позу для сна. Заведя под правую ногу нож, вторую руку положила на кобуру, где лежал пистолет. Это не паранойя, это меры предосторожности.

Конечно, я не думаю, что Кейтлин причинит мне вред, но и быть неготовой весьма опрометчивое решение.

Прикрыв глаза, я на мгновение забыла, что нахожусь здесь не одна.

– Каково это?

– Что именно? – продолжая сидеть с закрытыми глазами, устало спросила я.

– Застрелить собственного брата, – она произнесла это будничным тоном, словно в этой фразе ничего особенного нет.

Не сказать, что я удивлена или застигнута врасплох. Этот вопрос задавали мне многие. Только другие это делали молча, глазами. Она же первая кто произнёс его вслух.

Открыв глаза, я посмотрела на неё.

Кейтлин сидела, поджав одну ногу к себе, а другую вытянув на земле, касаясь носком углей. В руке она держала флягу и по тому, как её лицо морщилось каждый раз при новом глотке, можно смело предположить, что там не вода.

– Паршиво, – это единственное, что вышло из моих уст.

– Будешь? – она протянула в мою сторону флягу.

– Нет, спасибо.

Алкоголь затуманивает разум, замедляет реакцию, а я не в том месте сейчас, где это допустимо.

– Знаешь, когда ты обрекаешь на смерть незнакомых тебе людей, ты испытываешь некую досаду, тебе становится их жаль. Ведь они не виноваты в драме твоей жизни, – пьяный смешок, за ним нелепая икота и вот её голос переходит на серьёзную ноту. – Но ты быстро забываешь про это, потому что привыкла, потому что так нужно. Ты выбираешь между моралью и семьёй. И, конечно, в моём случае выиграла семья. Так почему у тебя сработала мораль?

– А с чего ты взяла, что я поступила по морали? По-твоему, застрелить собственного брата, это поступить по морали?

– Да. Не дать ему превратиться в одну из этих тварей, это по морали. Будь я на твоём месте, я бы не смогла застрелить мать. Этим же обрекая её на мучения.

На какое-то время повисла тишина.

– Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь, – сказав это, я закрыла глаза и отвернулась, давая понять, что диалог окончен.

Двинувшись на рассвете дальше, мы прошли каменистую местность и вышли к заброшенному городу, где потрескавшиеся от времени буквы гласили «Нью-Арк».

Пейзажи не менялись. Всё те же полуразрушенные здания, огромные трещины в асфальтах и угнетающая пустота.

Проходя мимо подземной парковки, Кейтлин произнесла:

– Надо зайти в тот магазинчик. Раньше там обитала одна из группировок. Может, найдём, что полезное.

– Может, они и сейчас там обитают.

– Нет, эти на одном месте не задерживаются, – после этих слов, она решительно двинулась вперёд.

* * *

Johann Johannsson – Soccer Game

Первое, что я почувствовала, заходя в помещение, это спёртый запах разложившегося тела. Может, тут кто и жил когда-то, то сейчас это место явно пустует.

Железные столешницы и битый кафель на стенах, говорит о том, что в далёком прошлом здесь была мясная лавка. Ржавые витрины без стёкол и крупные крюки для тушей, это всё, что имел магазин. Ни консервных банок, ни патрон и тем более оружия здесь не было.

Засмотревшись на потускневшие постеры на стене, откуда на меня устремили свои взгляды группа людей в кожаной одежде с гитарами наперевес, я услышала, как в соседней комнате присвистнула Кейтлин.