Другое завтра. Хроники города, которого нет

Если не знать кто эти люди и на что они способны, то со стороны они покажутся обычными поселенцами, которые занимаются своими будничными делами. Разжигают костёр, чтобы приготовить тушу оленя, занимаются заточкой лезвий топоров и ножей, а кто-то перебирает сухой хворост, напевая себе под нос какую-то песню. Все заняты своими делами и не обращают внимания на происходящее вокруг них. Вроде всё как у наших городских, только вот кое-что сильно выделяется, напоминая о том, кто они есть на самом деле, это их глаза. Дикие, по животному блестящие зрачки. Я не знаю, что должен совершить человек, чтобы из его глаз пропала человечность. Её там просто нет.

Яма, где мы находились всю ночь, была не единственной. Я насчитала ещё десять. И из каждой вытаскивали по два или три человека.

Нас всех вели в одну и ту же сторону. Никто не понимал, чего ожидать дальше, и даже находились отчаянные, которые пытались вырваться из общего конвоя. Но их ждала неудача в виде удара дубиной по башке, а кому-то ломали пальцы, чтобы отбить желание у остальных.

Когда мы дошли до пункта назначения, то передо мной предстала следующая картина: пленных выстраивали в очередь, а затем каждому раскалённым железом прижигали свой номер на шее.

– Это что? Клеймо? – прошептала Кейтлин.

– Да. И у каждого свой номер, только для чего все эти сложности? – как только я это произнесла, раздался очередной крик боли.

[1] Haec duo sunt – Эти двое

[2] Et alii? – А остальные?

[3] Bestia dixit tantum duo – Зверь сказал только двоих

* * *

Peter Raeburn – Fire

Склонённые головы, люди ждали своей очереди, словно им подписали смертный приговор. Никто не знал, что ждёт его дальше.

Когда подошла моя очередь, я молча встала на колени, как это делали десятки людей до меня. Мои волосы грубы намотали на кулак и одним точным движением отрезали. В следующую секунду шею опалила жгучая боль. Заглушив в себе крик, я лишь сильнее стиснула зубы.

Человек не спешил убирать раскалённую железку с моей кожи, ему однозначно доставляло удовольствие то, чем он занимался.

Глаза застилало влагой, а лёгкие наполнились запахом жжёной плоти.

Яркая вспышка.

Я вижу шею человека и рваную рану от зубов. В ушах звенит дикий рокот. Я закрываю их руками, но он в моей голове. От него не убежать.

Ещё я улавливаю запах крови. Металлический, горячий.

Следующая картинка сменяет предыдущую.

Зубы врезаются в плоть. Быстро и яростно. Я чувствую дикий голод.

Вспышка. И всё прекратилось.

Я лежу на земле, и кто-то пытается меня поднять.

– Вставай! Чего разлеглась?! – две пары рук грубо берут меня под локти и волокут в сторону, чтобы не задерживала очередь.

– Что с ней? – подошла женщина, которая недавно забирала нас с ямы.

– Да хрен знает. Ни с того ни с сего упала и начала трястись, как в припадке, – лениво произнёс один из мужчин.

– Да, она ещё руками зажимала уши, будто здесь грохот стоит, и бормотала что-то, – подхватил второй.

– Что ты говорила? – женщина склонилась надо мной, глядя внимательно в лицо.

– Я… – в горле пересохло, словно песка туда засыпали.

– Да, ты. Что ты бормотала? – жёстко спросила она, фиксируя пальцами мой подбородок.

– Ничего, – голос вышел скрипучим.

Перед глазами всё ещё стояла мутная дымка, а живот скручивала тошнота.

– Врёшь! – хлёсткая пощёчина отозвалась огнём на моей щеке. – Что ты бормотала?!

– Да пошла ты, – сказав это, я обессиленно упала на землю.

Сейчас меня не волновало моё будущее. Это жуткое состояние словно червь съедало меня изнутри. Мне было холодно и мерзко. Хотелось, чтобы это прекратилось. Но оно лишь усиливалось с каждой секундой всё больше, пока не настала темнота, где не было ничего кроме пустоты.

Очнулась я в яме. Бок, на котором лежала, изнывал от тупой боли, в голове поселилась тяжесть, а конечности заледенели от сырой и холодной земли.

– Очнулась?

Посмотрев мутным взглядом в сторону откуда прозвучал вопрос, увидела Диану. Облокотив локти на колени, она резкими движениями затачивала кусок камня, который достался ей от умершего парня.

– Сколько я пролежала без сознания? – потерев затёкшую шею, я задала встречный вопрос.

– Пять, а может и шесть часов. Кто его знает. Здесь время не ощущается. Ночи длинные, а дни короткие.

– Где Кейтлин?

Не прерывая занятия, Диана кивнула в сторону.

Кейтлин лежала с закрытыми глазами. Бледная как стена, она периодично подрагивала всем телом.

– У неё лихорадка. Рана на руке загноилась, – безучастным тоном проговорила Диана.

Добравшись до неё затёкшими ногами, прислонила ладонь к её лбу.

– Она вся горит.

Её губы посинели, а вся кожа была покрыта испариной.

– Она нежилец. Рана слишком глубокая, а процесс заражения уже начался.

– Мы отсюда выберемся.

Громкий смех взорвал пространство.

Даже женщина, которая не переставала всё это время молиться, вдруг затихла.

– Что смешного я сказала?

– Милочка, отсюда не выбраться. Ты ещё не поняла? На той стороне откуда вы пришли, полно ловушек карателей. А дальше за лагерем зона заражённых. Куда не сунься, ты труп.

– Каратели?

– Да, так они себя называют.

– Выход есть всегда.