Другой дом

Миссис Бивер завершила упаковку куклы в бумагу и напоследок пришлепнула обертку жестом, пожалуй, даже слишком энергичным.

— И ни слова не сказала мне об этом.

Мэннинг опять согласилась.

— Ни слова, мэм. — Слова эти прозвучали внушительно, как и подобает словам особы шести футов ростом. Она выдержала небольшую паузу, а затем, как бы желая с размаху захлопнуть последнюю дверь, куда еще могло устремиться хозяйкино любопытство, доложила:

— Мистер Пол, мэм, если желаете знать, сейчас по реке на лодке катается.

Миссис Бивер бросила сверток обратно на скамейку.

— Ну, конечно, где же еще быть мистеру Полу?!

— Нигде, мэм, — неумолимым тоном подтвердила Мэннинг. В следующее мгновение она обернулась, и глазам ее предстал незнакомец, только что вышедший из дома. — Джентльмен, мэм, — объявила она и, в то время как миссис Бивер поднялась, чтобы поприветствовать гостя, удалилась, волоча по траве накрахмаленный шлейф и производя при этом шум, подобный треску газонокосилки.

Деннис Видал, сняв шляпу, обнажил перед хозяйкой дома голову, на которой прошедшие годы, казалось, не оставили ни следа. Он был все так же молод, остролиц и тщедушен на вид, и ей вспомнилось, что и в прошлый раз он был одет в двубортный синий костюм, скроенный на моряцкий манер. Только при более пристальном рассмотрении она заметила, что все характерные особенности его внешности теперь были выражены еще чуть сильнее. Он стал смуглее, худощавее, крепче, изящнее; ей даже показалось, что меньше ростом. Однако все это не помешало ей отметить факт еще более поразительный: судя по выражению его лица, он был искренне рад пожать ей руку. Это мгновенно на нее подействовало: она, скромная матрона, просияла от удовольствия при намеке на то, что спустя столько лет впечатление, произведенное ею в течение всего нескольких часов на умного молодого человека, пришедшегося ей по душе, все еще в нем не изгладилось. В этом внезапном озарении он снова ей полюбился; как будто, разом перешагнув через бездну времени, дружба их укрепилась пуще прежнего. И при всем при этом — она ясно это чувствовала — на самом деле поводов для жалости к нему стало еще больше: ей отчетливо представилось, какими безотрадными были для него эти прошедшие годы, до чего они были пустыми, ежели все это время так много места оставалось в его душе для уродливой старухи из Уилверли. Миссис Бивер жестом пригласила его сесть рядом, но тут же отметила, что, прежде чем задавать ему какие-либо вопросы, ей самой нужно сообщить ему один важный факт. Она и так, пока он ждал там, в доме, слишком долго держала его в неведении о том, что Роза Армиджер находится в Истмиде. А сообщив об этом, миссис Бивер сразу поняла, что до сей минуты он пребывал на этот счет в полном неведении. Выражение тревоги на его лице было едва заметно, однако он покраснел и помрачнел; затем, одолев минутную нерешительность, он поинтересовался точным местонахождением мисс Армиджер.

— Она вышла, но может вернуться в любой момент, — сказала миссис Бивер.

— А когда вернется, придет сюда?

— Полагаю, сначала она переоденется. Это займет немного времени.

— Значит, я могу посидеть с вами минут десять?

— Сколько угодно, дорогой мистер Видал. Станете ли вы избегать ее, зависит только от вас.

— Я не люблю увиливать, не люблю прятаться, — возразил Деннис, — но должен сказать: если бы я знал, что она здесь, я бы сюда не приехал.

— Страшно неприятно это вам говорить, но вы сами виноваты, решив действовать вслепую. И самое абсурдное, — продолжала миссис Бивер, — что вы столкнетесь с ней теперь, когда она в первый раз с тех самых пор у меня гостит.

Молодой человек выказал удивление, которое дало ей понять, как глубока окутывающая его тьма.

— В первый раз за все четыре года?

— За все четыре. Она впервые приехала в Истмид.

Деннис помедлил.

— А в другом доме она часто бывала?

Миссис Бивер улыбнулась.

— Ни разу. — Затем улыбка ее разрешилась короткой сухой усмешкой, и она заявила: — Я вам за это ручаюсь!

Деннис пристально посмотрел на нее.

— Вы это точно знаете?

— Знаю несомненно и совершенно точно. — Разговор продолжался в том же обоюдно откровенном духе, и вскоре она спросила: — Но вы… откуда вы приехали?

— Издалека — я был за пределами Англии. Побывав здесь в прошлый раз, я вернулся к прежней работе — и на прежнем месте.

— А теперь возвратились в Англию с полными карманами счастья?

Он улыбнулся в ответ, и в этой дружеской улыбке был заметен оттенок горечи.

— Скорее несчастья! — Несмотря на это печальное заявление, своего рода профессиональное чутье внушало миссис Бивер приятную уверенность, что он теперь, судя по всему, обладает такой независимостью, какая сделала бы его желанным клиентом их с Тони банка. С другой стороны, она уловила нотку усталой мрачности в том, как он добавил: — Я привез его с собой. Оно прилипло ко мне!

На мгновение ее охватило чувство острой жалости.

— Вы любите ее так же сильно, как и прежде?

Во взгляде его читалось полное — и горестное — согласие с этой оценкой его душевного состояния.

— Так же, как и прежде. Упрямство у меня в крови!