Другой Хайям

Но с кем все это происходит и для чего? Исчерпывая жизнь, мы узнаем то, что лежит в сухом остатке, мы постигаем, с кем происходят все эти метаморфозы, весьма напоминающие процесс дистилляции или очищения. Жизнь и смерть формируют каждый момент нашего существования. Эта истина вполне понятна телу, состоящему из постоянно отмирающих клеток, которые выполняют свои функции и передают эстафету дальше. Телу известна цель собственного существования. Но трусливому уму невыносима даже мысль о смерти, он и мгновения не может обойтись без рассуждений, стремясь ими заполнить любую ментальную пустоту. Если мы не научимся прислушиваться к голосу смерти, сделав ее своим советником уже сейчас, при жизни, то ничему не научимся и после смерти. К этому можно прийти, постигая мудрость тела, мудрость нашего покрова (см. главы «Слоистый пирог времени» и «Интеллект и сердце»).

₅₈

О, если б мог при жизни я узнать все тайны этой жизни скоротечной,
мне смерть раскрыла бы свои секреты —
 за гранью разума и за покровом вечным.
Но так как ничего я о себе не знаю здесь —
 по эту сторону покрова,
что нового смогу узнать я там,
 когда в покров уткнусь я снова?

Таинственная природа Я

Есть только одно я, несотворенное, невозникшее, неизбывное, ничего не составляющее, никем и ничем не составленное, самосущее и превосходящее пространственно-временной континуум. Иллюзия существования многих различных я связана с феноменом отражения одного и того же Свидетеля на разных планах бытия. Небытие – тоже креатура я, которое для постижения своей природы нуждается в принципиально ИНОМ – в не-я. Таким образом, я создает для самого себя нечто вроде виртуальных границ, которые ему необходимы для конкретизации своего бытия и самопознания. Я пребывает внутри любого осознающего себя существа, и одновременно вовне. Самосознание подразумевает способность видеть себя, хотя бы до некоторой степени, со стороны. Соответственно, я, как наблюдатель и свидетель собственного бытия, по необходимости является посторонним своему существованию.

Я – враг и спаситель, препятствие и цель человека, я – это каждый из нас и одновременно все мы вместе взятые. Некоторые высшие восприятия становятся доступными индивиду только в результате гармоничного сочетания с другими, когда несколько разрозненных я образуют одно единое целое (многие мистики для того и объединяются в группы, чтобы пережить подобные состояния). Все вышесказанное, и много больше того, выражено в таком катрене:

₃₅

Секрет великий мы не можем разгадать, ни ты, ни я —
мистическая тайнопись Творца трудна
 и для тебя, и для меня.
За Божьим занавесом голоса
 о нас ведут беседу без конца,
когда ж поднимется полог,
 мы двое будем ли
  по-прежнему двумя?

Суфийский персонаж Мулла Насреддин, касаясь той же проблемы разобщенности между людьми и внутри отдельно взятого человека, проиллюстрировал сосуществование в нашем сознании, по крайней мере, двух я – культурного (обусловленного) и подлинного (экзистенциального), которые используют принципиально разные системы самоидентификации. Эти я, как известно, часто не понимают друг друга и вступают в конфликт:

Насреддин пришел в банк и попросил кассира обналичить чек. «Не могли бы вы подтвердить свою личность?» – попросил кассир. «Да, конечно!» – ответил Насреддин. Вытащив из кармана маленькое зеркальце, он вгляделся в него и сказал: «Все в порядке, это я!».

Ключевые понятия и метафоры в поэзии Хайяма

А теперь рассмотрим ключевые идеи и аллегории, которые Хайям бросает в тигель поэтического воображения для их дальнейшей алхимической трансформации в чистое понимание.

Интеллект и сердце

₅₉

Доверчивые жертвы интеллекта, на логику наивно уповая,
вы умираете в горячих спорах,
 о бытии и смерти рассуждая.
Вам невдомек, что винная лоза
 в песке сухом не станет плодоносить.
Получше почву подыщите, о глупцы, —
 иначе не видать вам урожая!