Другой класс

Ранним утром в воскресенье в г. Молбри под мостом через канал было найдено тело мужчины. Оказалось, что это безработный Чарлз Венсислас Наттер 38 лет, который, согласно полученным сведениям, пребывал в затяжной депрессии. Как нам заявили в полиции, эта смерть особых подозрений не вызывает.

Всегда кажется, что твои ученики не могут умереть раньше тебя. Они представляются тебе какими-то бессмертными. Вот и я – хотя с тех пор, как Чарли Наттер был ребенком, прошло уже более двадцати лет – все еще представляю его себе прежним, каким знал его в школе: вечно бледное и какое-то беспокойное личико; худенькие лопатки, настороженно приподнятые, как перья у птички, взъерошившейся при виде врага. И вдруг передо мной сообщение о его смерти – то ли в результате несчастного случая, то ли убийства, – помещенное на пятой странице местной газетенки трехнедельной давности.

Кстати, это сообщение было опубликовано даже не в «Молбри Икземинер» (возможно, об этом специально позаботился отец Наттера), а в абсолютно пустой газете «Шеффилд Скаут», где печатаются почти одни объявления. Господи, разве это некролог? – думал я. Несколько жалких строчек в бесплатной, негосударственной газетенке! Да школьная характеристика Чарли и то была длиннее!

Я хорошо знаю этот мост через канал. Глубина воды там фута три, самое большее – четыре, да и то если дождь пройдет. Из газетного сообщения можно было сделать вывод, что Наттер либо упал в канал, либо сам туда прыгнул. Что же его на это толкнуло – депрессия или, может, алкоголь? И ведь этот мальчик никогда мне особенно не нравился, но он был одним из моих учеников. И потом, именно его любил Гарри Кларк. Как же могло случиться, что глухой октябрьской ночью он утонул в трех футах грязной воды?

Я снова посмотрел на дату. Наттер умер ночью в субботу или рано утром в воскресенье. Если он был пьян, то в каком, интересно, пабе он так напился? В Деревне их несколько, но самый популярный, разумеется, «Школяр». Я попытался вспомнить тот вечер, когда случайно засек Джонни Харрингтона в «Школяре», где он явно старался в одиночку напиться. Какой же это был день недели? Похоже, пятница? Черт бы побрал мою слабеющую память! Помнится, Харрингтон здорово разозлился, когда кто-то позвонил ему по мобильному телефону; он что-то коротко ответил звонившему, а потом быстро ушел и направился куда-то через парк. Куда же он так спешил? Уж не на встречу ли с Чарли Наттером?

– Что же вы только сейчас мне это показали? – наконец сказал я. – Почему не три недели назад?

Уинтер печально улыбнулся.

– Видите ли, сэр, все это оказалось слишком сложно, и мне пришлось сперва хорошенько некоторые вещи проверить – ведь, кроме подозрений, у меня ничего не было, никакой информации. Зато теперь я во всем совершенно уверен. Необходимы только конкретные улики. Чтобы достоверно подтвердить.

– Что подтвердить?

– Что Чарли Наттер был убит.

Глава четвертая Ноябрь 2005

Дорогой Мышонок!

Дело в том, что сбежавшие из дома собаки всегда под конец возвращаются обратно. Побегают какое-то время на воле, поохотятся на кошек, прикончат, возможно, пару ягнят, но к обеду вернутся и незаметно проскользнут в дом. Вот почему я не слишком удивился, когда в сентябре вдруг объявился Пудель и заявил, что снова хочет со мной поговорить. Я, собственно, давно этого ждал. Ну, лет так пятнадцать. И то, что он после стольких лет все же вернулся назад, могло означать только одно: Гарри Кларк наконец-то мертв и той старой истории положен конец.

Разумеется, связь мы с ним не поддерживали. Слишком болезненно сказались на наших отношениях те события. Но Пудель явно следил за тем, как я преодолеваю трудности, вновь встаю на ноги, участвую в деятельности «Выживших», и, наконец, вслед за мной вернулся в Молбри, в свой маленький красный домик в тупичке на границе с Деревней.

Конечно же, он отрицал, что вернулся из-за меня.

– Я приехал, чтобы заботиться о Гарри, – заявил он. – У него ведь больше никого нет, за ним даже присмотреть некому. Представляешь, где я его нашел? В хосписе для престарелых. У него не осталось ни дома, ничего. Только воспоминания.

– А обо мне он вспоминал? – спросил я.

Пудель бросил на меня злобный взгляд. Нет, Мышонок, годы ему явно на пользу не пошли. Он выглядел старым и каким-то изношенным. Слишком увлекается выпивкой и наркотиками, подумал я. Так он, пожалуй, и года не протянет.

– Нет, о тебе мы никогда не говорили, – ответил он. – Раза два я хотел было ему рассказать, но не смог. Не мог я допустить, чтобы Гарри узнал, чем мы занимались. Ни к чему это было – после стольких-то лет.