Другой мир (СИ)

На несколько мгновений воцарилась уютная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Соня и Тайлер, развалившись неподалёку от ребят, с наслаждением вдыхали свежий воздух, отходя от последнего экзамена. Судя по их расположению, грань друзей эти двое уже прошли. Алиса, сидя у самого озера, болтала о чём-то со своими сокурсниками, откинув учебники подальше. Вся школа, казалось, ждала конца учебного года, но в то же время совсем не хотела расставаться. Каждый старался пробыть со своими друзьями как можно дольше, чтобы впитать эти моменты на последующие два месяца. Следующий день был занят только у выпускников, которые по традиции оставались в замке даже после того, как уедут все остальные, поэтому каждый пытался придумать для себя наиболее интересное занятие. Лидия, Эллисон и Малия наметили себе на этот день сборы, Мэтт и Айзек, кажется, хотели весь день проспать, а Стайлз, Скотт и Уилл хотели уладить какое-то там дело, о котором не рассказали пока никому. Но, впрочем, ребята не обижались, зная, что обязательно всё узнают, когда придёт время.

- Уилл, - позвал Стайлз, - А ты будешь говорить со своими родителями?

Уилл понял его сразу, это было видно по взгляду и поджавшимся на мгновение губам. Для мальчика эта тема, естественно, оставалась болезненной до сих пор, и ребята старались затрагивать её как можно реже, хотя слизеринец буквально ежедневно слышал шепотки, брошенные ему вслед, стоило ему пройти по какому-нибудь оживлённому коридору. Обычно из такой ситуации его вытаскивали появившиеся будто из ниоткуда Лидия и Стайлз, но сейчас этот вопрос был задан самим Стилински, поэтому уйти от ответа точно не удалось бы. Да и не очень хотелось, по правде говоря.

- Я думал об этом, - кивнул Уилл, вновь закрывая глаза, - Я думаю, стоит поговорить об этом. Они должны понять. Я в любом случае должен сказать им, что я всё знаю, но это абсолютно ничего не меняет.

- Как ты чувствуешь себя? - Лидия провела ладонью по колену друга, глядя в небо. И этот вопрос он тоже истолковал правильно, будто бы их взаимопонимание было уже на самом что ни на есть высшем уровне.

- Мне сейчас трудно определиться, - слизеринец перевёл взгляд на пристально глядящую в ответ подругу, - Это довольно странно. Я всё ещё считаю их своей семьёй, но мне теперь немного неудобно говорить о реальных родителях. Я как будто проявляю неуважение то к одним, то к другим. Я не знаю, как сказать в разговоре о Мириам и Ричарде. С вами я зову их матерью и отцом, но как это сказать людям, которые были моими родителями одиннадцать лет и вырастили меня?

- Попробуй сказать всё как есть, - посоветовала Мартин, - Назови их так, как тебе покажется необходимым именно на момент вашего разговора. Твои родители всё поймут, я уверена. Они прекрасно знают, что ты любишь их, поэтому всё будет нормально.

Уилл, ничего не ответив, лишь улыбнулся, на секунду сжав ладонь подруги на своём колене в качестве благодарности. Ещё несколько минут ребята вновь провели в тишине, думая каждый о своём и ни о чём сразу. Пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что буквально через несколько месяцев после обретения настоящих друзей он должен снова расстаться с ними на какое-то время, не давала Уиллу покоя вот уже несколько дней. Недавно у них даже появилась традиция. Экзамены разным курсам и факультетам старались не ставить в одно время, хотя, конечно же, иногда бывали исключение. Но, тем не менее, если у Уилла был свободный час, в то время как гриффиндорцы тряслись перед очередной проверкой знаний, мальчик обязательно приходил к ребятам, называя себя обворожительной духовной поддержкой. И, как и ожидал мальчик, все мигом успокаивались - Малия, Айзек, Скотт и Мэтт переставали трястись, а Эллисон, Стайлз и Лидия начинали выглядеть ещё более уверенными в себе. Это порой даже раздражало, но Уиллу действительно нравилось быть нужным кому-то.

А ещё ему понравилось лицо его сокурсниц, когда он, дожидаясь своей очереди у кабинета Чар, увидел трёх гриффиндорок, притащивших ему его любимых мятных леденцов. Уилл давно заметил проявившийся после последних событий интерес со стороны ровесниц, но его это нисколько не волновало. Стайлз даже стал его в шутку называть сердечником, на что слизеринец мог лишь усмехаться и беспрестанно закатывать глаза. Попытки объяснить гриффиндорцу реальное значение слова потеряли смысл уже недели через две.

Ещё он никак не ожидал, что у него наладятся отношения с Корой. На самом деле, девочка никогда не была его реальным врагом, даже практически никогда не задирала того, маглорождённого Уилла, но неприязнь к ней у слизеринца всё равно была. После же того, как новость о реальном происхождении мальчика распространилась буквально по всему замку, младшая Хейл, кажется, взяла на себя обязанность оберегать его в отсутствие Лидии или Стайлза, с которыми, кстати, тоже теперь почти не ругалась. Почти. Простые прожигающие взгляды были в любом случае лучше летящих в разные стороны заклинаний, так что Уилла вполне всё устраивало.