Читаем Другой остров Джона Булля полностью

Нора (в голосе ее, помимо воли, внезапно прорывается горечь). Вам лучше знать, мешаете вы ему или нет. Вы его чаще видели, чем я. Вы теперь его лучше знаете, чем я. Бы больше торопились меня увидеть, чем он, не правда ли?

Бродбент. Я должен вам сказать, мисс Рейли, что Ларри еще не прибыл в Роскулен. Он рассчитывал быть здесь раньше меня, но автомобиль поломался, он будет только завтра.

Нора (лицо ее светлеет). Это правда?

Бродбент. Да, это правда.

Нора вздыхает с облегчением.

Вы рады?

Нора (тотчас опять вооружается до зубов). Рада? Откуда вы взяли? Чему мне радоваться? Мы его ждали восемнадцать лет, так можем подождать еще один день.

Бродбент. Если вы действительно так к нему относитесь, тогда, быть может, для меня еще есть надежда? А?

Нора (глубоко оскорбленная). Должно быть, в Англии другие нравы, мистер Бродбент; это уменьшает вашу вину. У нас, в Иргандии, никому не придет в голову ловить мужчину на слове, когда ему вздумается пошутить, или принимать всерьез то, что женщина скажет в ответ на шутку. Если б женщина всякий раз подвергалась такому обращению, какое вы позволили себе со мной после двух минут разговора, увидев меня в первый раз в жизни, ни одна порядочная женщина не стала бы вообще разговаривать с мужчиной.

Бродбент. Этого я не понимаю. С этим я не могу согласиться. Я говорил совершенно искренне; у меня самые серьезные намерения. Надеюсь, тот факт, что я англичанин, служит достаточной гарантией моей неспособности совершать какие-нибудь необдуманные и романтические поступки; хотя, должен сознаться, ваш голос до такой степени взволновал меня, когда вы так лукаво спросили меня, не объясняюсь ли я вам в любви…

Нора (краснея). Я вовсе не хотела…

Бродбент (торопливо). Конечно нет. Не такой уж я дурак, мисс Рейли. Но мне было невыносимо, что вы смеетесь над моим чувством. Вы… (Снова борясь с волнением) Вы не знаете, как я… (Захлебывается на мгновение затем выпаливает противоестественно ровным голосом) Будьте моей женой!

Нора (быстро). Вот еще! Вздор какой! (Внимательно оглядывает его.) Ступайте-ка домой, мистер Бродбент, и придите в себя. Боюсь, что потшиновый пунш слишком на вас подействовал. Вы, должно быть, не привыкли пить на ночь.

Бродбент (в ужасе). Вы хотите сказать, что я… я Боже мой! Мисс Рейли! Неужели вам кажется, что я пьян?

Нора (сострадательно). Сколько вы стаканов выпили?

Бродбент (растерянно). Два.

Нора. Ну да. И запах торфа помешал вам заметить, какой это крепкий напиток. Идите-ка домой и ложитесь спать.

Бродбент (в страшном волнении). Но это ужасно… Вы заронили во мне ужасное сомненье… Мисс Рейли, ради бога, скажите, я в самом деле пьян?

Нора (успокаивающе). Завтра сами сможете судить. Ну, пойдемте домой и не думайте больше об этом. (С материнской нежностью берет его под руку и мягко подталкивает к тропинке.)

Бродбент (совершенно расстроенный, повинуется). Да, я, должно быть, пьян… Ужасающе пьян. Потому что ваш голос совсем лишил меня рассудка… (Спотыкается о камень.) Нет! Честное слово, клянусь вам честью, мисс Рейли, это я просто споткнулся. Это совершенно случайно, уверяю вас.

Нора. Ну конечно случайно. Обопритесь о мою руку, мистер Бродбент, сейчас будет спуск. Дальше, на дороге, вам будет легче идти.

Бродбент (покорно берет ее руку). Я не нахожу слов, мисс Рейли, чтобы просить у вас прощения… и благодарить вас за вашу доброту… за вашу снисходительность ко мне, когда я в таком гнусном состоянии. Как я мог так по-свин… (Снова спотыкается.) Черт бы побрал этот вереск! У меня нога запуталась!..

Нора. Ну, ну, ничего. Спокойно. Идемте, идемте.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное