Другой Зорге. История Исии Ханако

Еще в Китае Зорге начал уверенно писать для немецких газет на темы, в которых мало кто, кроме него, разбирался (да и сегодня специалистов по ним не так уж много). Он стал отличным специалистом по сельскому хозяйству, вопросам ценообразования и экспорту и импорту сельскохозяйственных продуктов, в том числе соевого шрота, из Китая и в Китай. Эти чрезвычайно скучные, с точки зрения нормального обывателя, но невероятно важные для экономики, для немецкого рынка, темы стали «коньком» Зорге, пока он работал в Шанхае, и помогли ему освоиться в Токио. Но еще отправляясь в 1933 году в японскую столицу и объезжая редакции немецких газет и журналов с целью приобрести редакционные задания на время своего пребывания в Токио, «Рамзай» сам для себя выбрал главную и больше соответствовавшую ему, как политологу и исследователю, тему: геополитика. Специалистам уже давно было ясно, что Япония стала не просто крупнейшим игроком в Азиатско-Тихоокеанском регионе, она весьма агрессивно претендует на вхождение в клуб Великих держав. Даже называлась официально эта страна тогда «Дай Ниппон» (так писалось и по-русски в эмигрантской прессе, книгах и учебниках), то есть Великая Япония (японский язык именовался дайниппонским или просто ниппонским). А вот со специалистами, способными разобраться в коллизиях внешней и внутренней политики дальневосточной империи, в Германии было не очень. Поэтому, проезжая через Мюнхен, Зорге нанес визит в редакцию журнала, который так и назывался: «Геополитика» и где в 1926 году публиковалась шанхайская знакомая Зорге — Агнес Смедли. Основал журнал бывший баварский военный атташе в Токио, учитель «наци № 2» Рудольфа Гесса и автор книги, название которой звучало как тема нового исследования Зорге: «Дай Ниппон: размышления о вооруженных силах, месте в мире и будущем Великой Японии», генерал Карл Хаусхофер. Очевидно, Хаусхофер читал статьи Зорге из Китая, потому что он сразу и с радостью согласился получать теперь подготовленные доктором Зорге специально для «Геополитики» материалы из Токио и даже запретил своему редактору править их. Более того, Хаусхофер снабдил журналиста рекомендательными письмами, которые позволили тому очень быстро занять важное положение в германской колонии в японской столице. Так что те самые почти два года, что ушли у Зорге на изучение Японии, создание и подтверждение своей репутации как крупнейшего специалиста по ее политике и экономике, были не просто не потрачены зря — они стали залогом его дальнейшей успешной работы как разведчика. Москва напрасно со слезами на глазах подсчитывала убытки от содержания пока что малоэффективно работающей резидентуры — все это еще окупится сторицей.

Но и это далеко не всё. «Геополитика» — научный журнал, статьи Рихарда Зорге в котором выходили относительно редко. Поэтому помимо него он стал токийским корреспондентом немецких газет «Теглихе рундшау», «Франкфуртер цайтунг», «Берлинер бёрзен-курир», «Дойчер фольксвирт», «Мюнхенер илллюстрирте прессе» и голландских «Хот фатерлянд» и «Алхемеен ханделсблад». Работы было — не продохнуть, но и конспиративный эффект от нее превосходил самые смелые ожидания. Рихард Зорге становился лучшим европейским журналистом-востоковедом — всегда занятым, обросшим серьезными связями, не вызывающим никаких подозрений.

Первая командировка завершилась в 1935 году. На родине «Рамзая» ждали не только начальники и отчеты, но и жена — Катя. Строго говоря, мы не знаем до сих пор, заключили они брак формально или нет, но в будущем Екатерина Александровна получала его денежное довольствие как жена военнослужащего, хотя документов о браке, судя по всему, не было, да и Зорге так никогда и не стал штатным сотрудником разведки. Расходы на содержание Екатерины Максимовой просто включались в смету токийской резидентуры «Рамзая». Рихард и Катя вместе съездили на отдых, но времени было совсем мало. В Москву Зорге приехал в начале июля, а в конце августа уже отправился обратно в Токио. Самолеты тогда не летали, и дорога, с учетом того, что путь необходимо было запутать, возвращаясь через Европу и/или Америку, занимал несколько недель.

Уже в Токио Зорге получил известие, что Катя беременна. Известие в хорошем смысле потрясло его. Резидент писал жене нежные письма на английском, которого она не знала, и сотрудники военной разведки, краснея, переводили ей их с листа. Она отвечала ему по-французски, успокаивая и советуясь по поводу выбора имени — верила, что будет девочка. Эта переписка стала сегодня основным источником знаний о их отношениях, и нежнейшие письма подтверждают: Рихард искренне любил Катю, а она отвечала ему взаимностью. Узнав о беременности, Зорге принялся покупать в Токио детские вещи и загружать ими секретную почту, отправляя домой, ей — любимой Кате.

«Милая моя Катюша!

Наконец я получил от тебя радостную весть, мне передали твои письма. Мне также сказали, что ты живешь хорошо и что получила лучшую квартиру. Я очень счастлив всем этим и невероятно радуюсь вестям о тебе.