Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания

Вызывает меня Б. Пастухов. Перед ним лежат шесть страничек, которые, по мнению издательства (а скорее всего, Главлита), непременно надо исправить. Смотрю на него укоризненно:

– Борис Николаевич, но это же комедия. Зачем это исправлять?

Пастухов смеется и пять страничек убирает.

– Но вот это, – говорит он, – прошу вас изменить.

– Борис Николаевич, изменить можно, но тогда последуют новые замечания – они ведь просто не хотят публиковать книгу.

Лицо Пастухова стало строгим.

– А вот с новыми замечаниями считаться не будем…

Все же при мне Борис Николаевич звонит заместителю начальника Главлита и спрашивает:

– Какие у вас замечания по воспоминаниям Ботвинника?

По-видимому, ясного ответа не последовало…

– Нет, какие у вас конкретные замечания?

Очевидно, и на сей раз ответ был уклончивым, Пастухов помрачнел.

– Пожалуй, мы еще не готовы издать книгу, – говорю я.

– Нет, советская молодежь должна читать это сегодня.

И книга вышла».

Глава 3. Кто мог спасти СССР

В одном интервью с журналистом комсомольского издания я говорил: «Существует немало сложных вопросов. От них не уйдешь. Вот меня спрашивают: вы не могли не видеть, что в партии и стране многое делается не так, как нужно. Почему не выступили против прежних порядков? А я вам скажу, не стесняясь: мы были воспитаны в таких строгих правилах, что, даже видя недостатки отца, мы не кричали об этом, а старались сказать деликатно, по-сыновьи. Конечно, по меркам сегодняшнего дня многое мы тогда делали не так, и грязь всякую в стране мы видели, и между собой все это обсуждали, хотя истинные масштабы застоя, догматизма и многое другое, что разъедало общество, все эти недуги во всей полноте раскрылись для нас уже потом. Но я бы никогда не смог, разговаривая с молодежью, сознательно бросить камень в партию. Это можно назвать конформизмом – что было, то было. Но кто сможет отрицать, что при этом своем конформизме комсомол сделал замечательное дело – выковал гвардию людей принципиальных и честных, которые составляли и сейчас составляют цвет нации и государства. С этим невозможно спорить. Оглянитесь, посмотрите хотя бы на президентов государств СНГ, просмотрите биографии, например, региональных лидеров России – большинство из них прошло через комсомол. Да, некоторые не хотят вспоминать об этом. Это их право. Но опять-таки – что было, то было.

Не случайно, что некоторые молодые люди, в которых комсомол вложил волю, умение работать, добились ярких результатов в бизнесе».

Простите, я отвлекся и заговорил о том, что не может не волновать меня. Но я сказал об этом потому, что пришло время рассказать о том, что было со мной после того, как я ушел из ЦК ВЛКСМ с должности первого секретаря.

В один из дней меня вызывают к Ю. В. Андропову, в то время уже генеральному секретарю ЦК КПСС.

Эта встреча много для меня значила, и потому я расскажу о ней подробно.

Юрий Владимирович Андропов

Я разговаривал с Юрием Владимировичем Андроповым один раз в жизни.

Это был незабываемый разговор. В субботу. Длинный, длинный…

В то время я уже знал, что меня забирают с должности первого секретаря ЦК ВЛКСМ. До этого со мной говорил Михаил Васильевич Зимянин, потом кто-то еще.

И вот мы сидим разговариваем с новым генеральным секретарем ЦК КПСС. Начало разговора обычное. Какие-то обязательные вещи.

Наконец Юрий Владимирович говорит:

– Сколько лет вы уже занимаетесь комсомолом? Как не спросишь, все Пастухов да Пастухов. Мы должны были уже давно перевести вас на другую работу, а вашу прежнюю передать кому-то из молодых. Но знаете, как бывает. Тянет человек и тянет. Ну и ладно, по крайней мере, об этом можно не беспокоиться… – И улыбнулся. Это было так как-то очень по-дружески. Так хорошо. – Знаете, Борис Николаевич, – продолжал он, – я считаю, что вам не нужно сразу идти на партийную работу. Сделайте прокладку. Вот некоторые ваши предшественники… их судьба показывает – не надо сразу идти на партийную работу… у меня есть такое к вам предложение. Очень важная для нас организация осталась сейчас без руководителя. Госкомиздат. Пойдете туда работать?

– Пойду, – согласился я без колебаний. – Спасибо! Я очень люблю книги. Да и технику знаю, по профессии я инженер.

Он кивнул и добавил:

– К тому же это такая особая отрасль пропаганды – культуры, промышленности, которая напрямую влияет на души людей. Для нас это очень важно. Хорошо, что вы согласились. Я этому рад! А теперь скажите, кого вы видите на своем месте, кто может стать продолжателем комсомольского дела?

– Юрий Владимирович, – отвечаю, – я, конечно, назову вам имя такого человека, хотя и не уверен, что вы станете следовать моему совету. Последнее время мы часто слышим, что мало женщин в правительстве, мало их и в партийном руководстве, и в комсомольском тоже… могу предложить и не боюсь ошибиться – Швецову Людмилу Ивановну.

Юрий Владимирович внимательно посмотрел на меня. Заметно было, что своим предложением я его и правда удивил.

– А вот говорят, что у вас с Мишиным плохие отношения…