Дружба, Inc

Впрочем, подаренный нами кухонный комбайн она тоже куда-то убрала и ни разу им не пользовалась. СВЧ-печь (Тома о ней мечтала, поскольку кто-то сказал ей, что продукты, приготовленные в печке, очень и очень полезны) служит подставкой для чайных чашек. А газонокосилка и пять лет спустя стоит на балконе и не торопится выезжать на дачу.

Такова наша бабушка Тома, и тут ничего не поделаешь. Се ля ви, как выражаются в районе метро «Южная».

На сей раз мы везем с собой куклу Барби. Нет, вы не ослышались — куклу Барби. Якобы Тома на днях сказала нашему ребенку, что давно о ней мечтает. Ребенок передал это Игорю. Игорь пошел в «Детский мир» и купил эту чертову Барби.

Теперь мы везем ее Томе. А я думаю о том, что будет, если окажется, что наш ребенок не так понял бабушку. Или ослышался. Или вообще все придумал.

Я представляю себе Тому, которой мы торжественно вручаем куклу для маленькой девочки. Томе, между прочим, исполняется шестьдесят три года. Не совсем подходящий возраст для игры в Барби. Она вполне может счесть нас за умалишенных и тайком вызвать «скорую помощь». Или обидится, решив, что мы заподозрили ее в старческом маразме.

На лестничной клетке оглушительно пахнет едой. Муж мрачно втягивает носом воздух. Сегодня ему опять предстоит голодать. Томину кухню он просто не переносит. И это при том, что бедная Тома накануне любого праздника проводит у плиты минимум два дня. Так по крайней мере она рассказывает.

В коридоре тесно от верхней одежды и обуви. Родственники моего мужа славятся тем, что всегда опаздывают. Однако сегодня большая часть гостей почему-то прибыла вовремя. Может, они несколько дней постились накануне Томиного угощения и теперь им не терпится поскорее оказаться за столом?

Бабушка с ее больными ногами без труда выходит нас поприветствовать. Из кухни доносятся довольно сильные и не очень приятные запахи. Тома считает, что продуктам ни к чему сохранять свои полезные свойства. И уж если жарит, то до черноты, а если варит, то до тех пор, пока в кастрюле не получается пюре. У каждого свой вкус. Или отсутствие вкуса.

— Ох ты, мое солнышко! Приехал к бабушке, мой зайчик! Мой сладкий котик, не забыл, что у бабушки день рождения!

Тома ведет себя так, словно нашему ребенку не почти десять лет, а минимум вдвое меньше. Впрочем, она вела себя точно так же, когда ему было полгода.

— Бабушка, мы тебя поздравляем, желаем счастья, здоровья и вообще всего!

Ребенок выпаливает поздравление скороговоркой и с поразительно бездушным выражением. Всех этих котиков, зайчиков, лисят, солнышек и т. д. (а бабушка Тома весьма изобретательна) он ненавидит. Муж вполголоса замечает, что для лисенка таких размеров пришлось бы копать нору экскаватором. А если бы котики столько ели, то кошковладельцы разорялись бы на кошачьих консервах.

Ребенок буквально впихивает бабушке куклу и деловито отправляется мыть руки. Судя по всему, ему очень хочется подкрепиться.

Я замираю от ужаса. Тома умильно улыбается и благодарит нас за столь ценный подарок. Муж иронично кивает и целует ее в щеку. Не то чтобы я носила на душе камни, но если бы носила, они бы сейчас точно с нее свалились. И теперь поздравления льются из меня, как виски «Уайт хоре» из разбитой мужем двухлитровой бутыли.

Ребенок поспешно выскакивает из ванной. Руки он наверняка не мыл, в лучшем случае ополоснул. А то и просто открыл воду для видимости, а сам строил перед зеркалом рожи.

— Бабушка, когда за стол?

— Проголодался, мой зайчик, — умиляется бабушка. — Сейчас, лисенок, сейчас пойдем…

Ребенок начинает бубнить, что он не лисенок, не зайчик, не котик и так далее и тому подобное. Это тоже вполне традиционно. Тома, словно ничего не слыша, продолжает одаривать его уменьшительно-ласкательными именами. Борьбу характеров, конечно же, выигрывает бабушка с ее невероятным терпением. У ребенка его не хватает.

Несмотря на Томину миролюбивость, я не сомневаюсь, что в тридцатых она была бы лучшим мастером допросов в подвалах Лубянки. И любого убедила бы, что он африканский или китайский (а то и марсианский) шпион. Безо всякого рукоприкладства. Просто путем бесконечного повторения одних и тех же слов.

Появившийся в коридоре Володя пожимает мужу руку и обнимает меня.

— Эти уже тут…

«Эти» — это гости. Володя, то есть папа моего мужа, не очень любит гостей. Особенно когда их много. Впрочем, у него есть свой способ борьбы с человечеством. Володя быстренько выпивает несколько рюмок водки и отправляется спать.

Кстати, в обильной Томиной семье (у самого Володи нет ни братьев, ни сестер) ее муж пользуется репутацией горького пьяницы. Это совершенно не так, для примера можно взять хотя бы Ванечку. У Володи не бывает запоев, пьет он мало, в состоянии подпития неконфликтен и быстро удаляется в объятия Морфея (не поймите меня превратно, это просто образное выражение).

— Ну, как у вас с этим? — Володя становится очень серьезным. — Ну, с этим, как его…