Дружба начинается не со знакомства (СИ)

Почему? Хотя, если вспомнить пункт седьмой…

10. Не имеют чувства направления движения.

Иными словами — географический кретинизм. То есть способен заблудиться в трех соснах. Короче, такого ребёнка без сопровождающего — никуда! Северус устало потер глаза, вздохнул и перешел к следующему абзацу, самостоятельную помощь он просмотрел бегло — это не к нему, это задача родителей. А вот профессиональную помощь прочитал внимательно.

При подозрении на диспраксию нужно провести обследование с целью уточнения диагноза и выяснения причин его развития. Помощь профессионалов будет зависеть от наиболее пострадавших в результате заболевания функций ребёнка.

Ну, предположим, Лили заметила, что с Гарри что-то не то, она же в маггловском мире выросла, но отец Гарри чистокровный волшебник. Он мог и отмахнуться от беспричинной тревоги матери, дескать, он просто маленький ещё и потому неуклюжий. Ну что ж, оленем он был, так оленем и остался. Тупой рогоносец. Ладно, отец недоглядел, но мать-то, мать! Она-то куда смотрела? В рот своего мужа, конечно.

Мышление. Речь. Движение. Пропустим, всё это к врачам, я — не доктор. Лечение диспраксии.

Лекарства от такого заболевания, как диспраксия, не существует. Однако если обратиться к квалифицированным специалистам как можно раньше, развитие заболевания можно приостановить.

Тем действиям, которые для здоровых людей являются естественными, ребёнка, страдающего диспраксией, необходимо обучить.

Ну что ж… Из всего этого ясно одно — Альбус не виноват в заболевании Гарри Поттера, но бросать его на пороге он тоже не имел права, ребёнок это не щенок или котёнок.

Тридцать шестая глава. Дементор

Три месяца лета добавили ещё пару сантиметров роста и несколько нестабильных гормональных скачков. Просто в одно из последних дней лета Гарри и Дадли, как всегда, устроили стычку у дверей ванной комнаты. Победил Дадли; наподдав Гарри по шее и оттолкнув его к стене, Большой Дэ прошмыгнул в ванную и с грохотом захлопнул дверь перед самым носом Гарри. Пришлось ждать и чесать шею, при этом всё время чесались левая щека и лоб. Минут двадцать спустя ванная освободилась, и Гарри смог заняться утренними процедурами. А так как комариные укусы продолжали зудеть и чесаться, Гарри заглянул в зеркало, чтобы понять, что там с укусами не так? Всё оказалось не так — его благородный лоб и худую щеку украшали россыпь пренеприятных прыщей. Ох. Нет, нет-нет, только не сейчас, не перед школой, а? Но увы и ах. Прыщи насмешливо и ехидно выпирали на самом видном месте и продолжали утверждать, что их время настало здесь и сейчас. И ничего ты с этим не поделаешь!

На завтраке Гарри украдкой разглядывал Дадли и отметил, что у него прыщей даже побольше будет, это немного утешило заболевшее самолюбие Гарри. Тётя Петунья только вздохнула, глядя на переживающих начало пубертата мальчиков. Что поделать, растут детки.

Первого сентября после завтрака дядя велел всем собираться во дворе у машины, пора было ехать в Лондон. Вышли. А на крыше семейного форда Мерлин сидит, своими разноцветными глазами моргает, почему-то сразу стало понятно, что он собирается ехать в школу вместе с Гарри. Никто не возражал, напротив, пришлось вернуться в дом и поискать старую клетку Букли. Клетка нашлась на чердаке, её спешно почистили, застелили дно травой, в поилку-непроливайку налили питьевой воды и вынесли к машине. Поставили на крыше, и Гарри сделал приглашающий жест:

— Ну, Мерлин, прошу!

Совёнок строго глянул в ответ, наклонил голову и шагнул в клетку со слегка недоуменным видом, дескать, зачем эта штука, если он и так добровольно собирался ехать, на плече у Гарри, например… Гарри напоследок крепко обнял тётушек, хлопнулся ладонями с Дадли, погладил бульдогов и, отойдя к машине, забрался на заднее сиденье. Дядя привычно пристегнул племянника и с кряхтением сел за руль. Дорога. Пыльная трава по обочинам, старые вязы и липы. Над полями прощально машет дрожащей дымкой уходящий август. И настроение у всех соответствующее — предосеннее, печальное.

Вот и Лондон, вокзал Кингс Кросс. Снова дядя Вернон грузит на тележку багаж Гарри, сам Гарри грустно смотрит на дядю — как же неохота уезжать! — но вот они прощаются и Гарри толкает тележку к барьеру. На волшебной платформе на сей раз всё по-другому, кошки под ногами не путаются и не орут, все они сидят в переносках и озадаченно моргают из-за решеток-плетений. Люди молчаливы, они торопливо прощаются со своими детьми и так же торопливо распихивают их по вагонам. С плакатов на стенах отовсюду на них смотрит сбежавший преступник, нагнетая и без того нервную обстановку. Свой багаж Гарри занес сам — подрос как-никак — и пошел по вагону в поисках друзей или свободного купе. Гермиона и Рон появились навстречу с другого конца вагона, вскользь поздоровавшись, они толкнули ближнюю дверь и дружно ввалились внутрь. Купе оказалось занято, кто-то спал у окна, плотно закутавшись в серый плащ. Можно было бы поискать дальше, но… Рон машинально спросил:

— А это кто?