Дружба по расчету. Культура и искусство в советско-финских отношениях, 1944–1960

Зимой 1949 года Национальная опера Финляндии попыталась установить контакт с Всесоюзным обществом культурной связи с заграницей (ВОКС) через ОФСС. Театр хотел приурочить исполнение оперы «Евгений Онегин» к празднованию 150-летия А. С. Пушкина. В качестве солиста для выступления в опере в Хельсинки приглашался Павел Лисициан «или какой-нибудь другой [выбранный ВОКС] артист». Генеральный секретарь ОФСС Карвонен писал в своем письме в ВОКС, что выступление значительно повысило бы ценность посвященного Пушкину праздника, который планировало провести Общество «Финляндия – Советский Союз». Он должен был состояться 6 июня 1949 года. Автор письма также напомнил ВОКС об эффекте, который произвело в Хельсинки предыдущее выступление Лисициана в опере «Евгений Онегин»[551]. Ничего, к сожалению, не получилось. Лисициан в конце концов приехал в Финляндию, но пятью годами позже, когда ситуация и в СССР была уже совершенно иной. Подобные просьбы на тот период времени часто рассматривались очень долго. Многие рассмотренные примеры демонстрируют, что в сталинские времена ВОКС удовлетворял подобные запросы в редких случаях – обычно лишь тогда, когда мероприятие представляло собой значительную идеологическую или политическую ценность. Празднование юбилея Пушкина в Финляндии не отвечало этим критериям.

Судя по всему, в период нахождения на посту директора Финской оперы Ойвы Сойни (1939–1952) предпринимались неоднократные попытки организовать визиты в Оперу, но, очевидно, недостаточно энергично. Сойни посетил осенью 1949 года организованное Музыкальным отделом ОФСС торжественное мероприятие, на котором присутствовали оперные солисты Большого театра Валерия Барсова и Иван Паторжинский. К сожалению, они никогда так и не спели на сцене Национальной оперы Финляндии. Казалось, что выступление Лисициана в опере «Евгений Онегин» в 1946 году останется единственным выступлением советского артиста в Национальной опере в период руководства Сойни. Однако осенью 1952 года Ирина Масленникова, открепленная от гастролировавшей в Финляндии в рамках сотрудничества с ОФСС группы, успела дважды выйти на сцену в опере Верди «Травиата» в постановке Финской оперы[552]. Масленниковой посылали приглашения в Финляндию и позже, и с помощью ОФСС попытки увенчались успехом[553], правда, только осенью 1955 года, когда она дважды появилась в опере «Травиата», а также стала солисткой Филармонического оркестра Хельсинки, для выступления с которым ОФСС ее первоначально и приглашало[554].

После того как Сойни перешел на руководящую должность в Академию имени Я. Сибелиуса, директором Финской оперы стал другой певец – Суло Ряйккёнен (1953–1955). Одновременно руководящую должность в Опере занял Альфонс Алми, ставший центральной фигурой развития всей финской оперной и балетной жизни. Он играл также значительную роль в организации визитов советских артистов в Национальную оперу Финляндии. Алми занял пост заведующего экономической частью Финской оперы в 1952 году, стал заместителя директора Финской оперы Ряйккёнена в 1953 году, а с 1955 года – вторым директором сначала наряду с Ряйккёненом, а затем с его преемником Йоуко Толоненом (1956–1960). Алми непосредственно способствовал тому, что в период руководства Сойни Национальный балет Финляндии впервые посетили в качестве солистов советские танцовщики. Кроме того, в этот период были осуществлены также и оперные визиты. Работа Алми сделала возможными многие значительные обмены с Советским Союзом во второй половине 1950‐х годов.

Однако сам Алми считал, что главную роль в запуске обменной деятельности еще в 1940‐х годах сыграл Суло Ряйккёнен – в период своей работы заведующим экономической частью Финской оперы[555]. Ряйккёнен действительно пытался в декабре 1952 года положить начало регулярным визитам, очевидно, вдохновленный приездом Масленниковой. Он писал в Общество «Финляндия – Советский Союз», спрашивая, могут ли они поспособствовать тому, чтобы из Москвы или Ленинграда приехал хореограф для постановки балета Прокофьева «Ромео и Джульетта», а также дать в аренду необходимый для спектакля нотный материал. Балет «Ромео и Джульетта» был создан в советское время и первоначально показан в Москве в Большом театре в 1940 году. ОФСС отреагировало быстро, и перевод письма был отправлен в ВОКС[556]. Вполне вероятно, что вопрос ранее обсуждался по телефону или в личной беседе. Тем не менее произведение «Ромео и Джульетта» было поставлено в Национальной опере Финляндии только через 27 лет. Зато визиты культурных деятелей начались спустя неполный год после отправки письма, осенью 1953 года, в форме выступлений отдельных артистов. Приезд хореографа означал бы продолжительное пребывание в Финляндии, а к этому СССР еще не был готов. Визиты же в рамках отдельных постановок стали возможными.