Дружба, скрепленная кровью

— Не надо, не надо! — заулыбался Ленин, кивнув бойцам. — Такой мороз, а вы — на самом ветру. Ну-ка, мигом в коридор! Там в стене — дымоход и вообще потеплее!

Бойцы ни за что не соглашались покинуть свой пост и только после повторного приказания Ленина вошли в коридор.

В другой раз Ленин разговаривал с Ли Фу-цином и его товарищами, когда вышел из своего кабинета на прогулку.

— Ну как, привыкаете? Как кормят, как живете? — расспрашивал бойцов Ленин.

— Живем хорошо и кормят неплохо, — ответил Ли Фу-цин.

— Разве можно сравнить с тем, как мы жили раньше! — добавил другой боец по имени Ван Цай.

— Да! — согласился с ним Ленин. — По сравнению с прошлым жизнь стала чуть-чуть получше, но этого еще недостаточно. Вот прогоним всех белогвардейцев и интервентов, построим цветущее государство, тогда и заживем как следует.

Поговорили еще кое о чем, вдруг Ленин говорит:

— А вы ведь неплохо разговариваете по-русски. Только вам еще много надо учиться — и дело совсем пойдет на лад!

Потом Ленин поинтересовался, как по-китайски «здравствуй», «кушать», «пить чай»… Повторяя вслед за бойцами «ни хао», «чи фань», «хэ ча», он вынул из кармана блокнот и карандаш, и торопливо записал китайские слова.

С той поры всякий раз, встречаясь с китайскими бойцами, Ленин приветствовал их по-китайски: «Ни хао, ни хао!».

Наступила весна. Всем бойцам охраны выдали по паре сапог. Но Ли Фу-цину и Ван Цаю они оказались непомерно велики. Бойцы обратились к кладовщику с просьбой обменять сапоги, но тот ответил:

— Не могу. Что выдали, то и носите.

— Пошли к Владимиру Ильичу, — предложил Ли Фу-цин.

— Верно, — согласился Ван Цай. — Кто-кто, а Владимир Ильич обязательно поможет.

Полностью уверенные, что все будет именно так, а не иначе, они отправились к Ленину. Один из сотрудников сказал им, что Ленин сейчас занят и пройти к нему нельзя. Бойцы стали настаивать, чтобы их пропустили. Спросив у Владимира Ильича по телефону, можно ли пропустить к нему двух бойцов, сотрудник разрешил им пройти. Разыскав в коридоре кабинет Ленина, бойцы нажали на кнопку звонка, и тут же за дверью послышался голос Ленина:

— Входите, входите, пожалуйста!

Сняв шапки, Ли Фу-цин и Ван Цай вошли.

Справа от двери стоял письменный стол, за которым сидел Ленин и что-то писал. Увидев бойцов, он приветливо пригласил их сесть.

Продолжая стоять, Ли Фу-цин и Ван Цай пожаловались:

— Нам сапоги выдали не по размеру, их носить невозможно. Мы хотим, чтобы обменяли.

— А еще на что жалуетесь? — спросил Ленин.

— Больше ни на что, — за двоих ответил Ли Фу-цин. — Пусть только дадут подходящий размер.

— Ну что ж, это можно, — согласился Ленин и написал бойцам записку. Провожая их, он сказал, что они могут обращаться к нему по любому вопросу.

Через месяц с небольшим после приезда в Петроград Ли Фу-цин вслед за Лениным переехал в Москву, в Кремль. Здесь ему не пришлось видеть Владимира Ильича так часто, как прежде.

Мы будем драться еще упорнее и решительнее

Отряд личной охраны Ленина был переброшен на юг.

Когда отряд был готов к отправке из Кремля, Ленин обратился к бойцам с речью, он призвал их храбро сражаться, защищая Советскую республику, и наголову разгромить белогвардейцев. Тогда Ли Фу-цин в последний раз видел и слышал Владимира Ильича…

Однажды около часа дня красноармейская часть, выгрузившись из эшелонов под Луганском, начала наступление на поселок Станично-Луганское. После двух часов марша впереди показался кавалерийский разъезд противника. Часть развернулась в боевой порядок и изготовилась к бою. Вскоре последовала атака казачьих кавалерийских частей и завязалась ожесточенная схватка. За два часа боя обе стороны понесли тяжелые потери убитыми и ранеными. К исходу дня некоторые подразделения, которыми командовали старые офицеры, перебежали на сторону противника, и казакам удалось окружить красноармейцев.

По приказу командования начался отход. В интересах сохранения подразделений, состоящих из китайцев, командование решило, что прорывать окружение будет кавалерия, за ней пойдут китайцы, а с тыла их прикроет пехота, которая и должна отсечь преследовавшего противника. Ночью подразделения вышли в район Луганска, но трети китайских товарищей так и не удалось пробиться из вражеского окружения. В их числе оказались У Эр-ху, Чэнь Чжи-жун, У Чжи-хуа и многие другие.

Через три дня прибыло подкрепление, и красные части снова перешли в наступление на казаков. Одерживая победу за победой, они с боями ворвались в Станично-Луганское.

На пути своего продвижения вперед красноармейцы у обочин дорог, в полях, рощах и лесах — повсюду наталкивались на трупы своих погибших товарищей. Бойцы были потрясены зверствами белых: на деревьях и столбах вдоль дорог висели обезображенные трупы китайских бойцов с отрезанными ушами, с выколотыми глазами, с вырванными языками, с. распоротыми животами. Возле многих трупов висели надписи: «Таков удел всей Красной Армии!», «Конец большевикам!».