Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

— Не пролезут, так не пролезут, — пожал плечами Илья Муромец. — Ведь у нас лошадки ученые. Не дадут себя в обиду злобным ворогам. Попасутся, погуляют в чистом полюшке, пока мы в Подземном мире путешествуем.

— Это что же нам, по Подземному миру, выходит, пешком придется идти? — удивленно оглядел соратников Персиваль.

— А кто же тогда повезет мои доспехи? — недовольно нахмурился Ивейн.

Илья Муромец поглядел на рыцарей с искренним удивлением:

— Сами и понесете. Чего тут такого? Просто подумайте сперва хорошенько, и ничего тяжелого, да ненужного с собой в дорогу не берите.

— Что значит ненужного? — взвился Гавейн. — У меня, например, с собой только все нужное!

— Ну, значит все и попрешь на себе, — безразлично пожал плечами Добрыня. — Меня другое беспокоит. Получается, рыцарских лошадок нам надо здесь бросать. На наших коников садиться по-двое, и потом их тоже бросать, у входа в дыру?

— Точно, — кивнула Лебедь. — И если за рыцарскими лошадками я еще могу тут присмотреть, то за вашими там… Нет, я, конечно, буду на них в воду поглядывать. Но если с ними что случится…

— Зачем такие сложности, солнышко? — удивился Алеша. — Когда мы под землю спустимся, ты просто забери наших коней сюда.

Лебедь лишь покачала головой.

— Не достану… Там, в восточном Море-океане, свой подводный царь. Какой-то дальний родственник моего папочки. Я его и не видела ни разу. Во всех водах, что в Море-океан впадают, а не в наши, внутренние воды, я не властна. Там уже подданные этого, океанского. Да и вод-то там — кот наплакал. Места на восток все больше пустынные. Только у самого Океана есть большая река, да и та пересохшая… Конечно, если что-то ну очень важное случится, то я могу попросить папу, он свяжется с океанским царем, и тот мне дозволит… Но ведь папа не станет просто так просить. Он же захочет у меня все разузнать. И что я ему скажу? Что вы поехали добывать смерть его младшего брата?..

— Подожди, дева-Лебедь, — перебил ее Гавейн. — Так этот злобный колдун, Заморыш… Он что же, твой дядя?

— Ровно так же, как и Черномор, — Лебедь вздохнула. — Увы. Родню не выбирают.

Рыцари встревожено переглянулись, но их успокоил Ивейн, заявив:

— Проклятый Мордред тоже племянник нашего доблестного короля Артура. А коварная колдунья Моргана — сестра короля.

— Хватит о родне, — поморщился, как от зубной боли, Алеша Попович. — Все понятно. Двоих всадников любой из наших коней, пожалуй, в богатырский скок вынесет. Уставать, правда, кони будут быстро… Ну, так отдыхать дольше будем. За три дня доедем до дыры, а не за два. А потом нас ждет долгий пеший поход, так?

— Верно, милый, — кивнула Лебедь.

— Ну, что ж… — пожал Алеша плечами. — Тогда возьму с собой лук, да сабельку. А в доспех себе — кольчужку легкую, да шишак. И вам я, рыцари, советую. Вы сложите здесь, у нас, все тяжелое, чай оно на заставе не испортится. Все шеломы свои горшковидные, да кольчуги длиннорукавные, да штаны свои кольчужные тяжелые. Есть трофейные у нас доспехи легкие, шишаки, мисюры басурманские, да и луков найдется еще парочка. Ведь найдется? — обратился он к Илье и Добрыне.

Илья в ответ добродушно кивнул, а Добрыня подхватил:

— Все найдется. Как надо снарядимся. И доспехи, и луки им выдадим. А то, видно, в ихней Британии очень плохо с хорошими луками. На отважных троих конных витязей лук один, да и тот, — Добрыня оценивающе глянул на стоящий в уголке тисовый лук Персиваля, — слабоватенький.

— Да у нас, в Британии, лучшие в мире лучники! — вскочив с места гордо заявил Гавейн.

На что богатыри только улыбнулись. А Добрыня, коварно сощурясь, предложил:

— Может, об заклад побьемся, кто лучше стреляет? Я — со своего лука, а любой из вас — вот из этого, — и он указал на лук Персиваля.

— Прекратить! — взвизгнула Лебедь. — Никаких споров! Коли вы вместе в поход идти собираетесь, то извольте уважать друг друга, и не затевать ссор ради простого бахвальства!

— Постой, милая. Тут не бахвальство, — упрямо склонил голову Алеша. — Луки — это дело серьезное. Что коль нам в пути засада встретится? Плохо, если луков недостаточно.

— Постойте, господа, — прервал его сэр Ивейн. — Вы, похоже, просто не знакомы с нашими обычаями…

— А по моему, навязывая нам роль лучников они просто оскорбить нас хотят! — перебил Ивейна Гавейн. — Да для рыцаря пользоваться луком в бою — бесчестно!.. Конечно, на охоте любой из нас…

— А как же лучшие в мире лучники? — ехидно поинтересовался Добрыня.

— Они не дворяне. Свободные крестьяне, наемники, — презрительно скривился Ивейн. — Без поддержки рыцарства такая армия ничего не стоит. Но, если вовремя защитить их, да направить в нужное русло, то наши лучники… Да вся Европа знает!

— Мы не знаем, — усмехнулся Алеша Попович.

— А вы и не Европа, — парировал Гавейн.

— То есть, луки вы, ребятки, брать не будете? — подвел черту Илья Муромец.

— Не будем, — твердо заявил Ивейн, а остальные рыцари закивали, подтверждая его слова. — Я же говорю: использовать лук в бою — против нашей чести.