Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

— У тебя есть какая-нибудь вещь Мордреда?.. А если даже и есть, — он безнадежно махнул рукой — это еще не гарантирует результата. Он наверняка уже далеко отсюда…

Из окон мореградского казначейства тем временем, доносились возмущенные крики и грохот. Филипп забарабанил пальцами по зеркальной доске.

— Ох, и наломают там сейчас дров!.. Кстати, у меня еще осталась в той бутылке с беспамятным зельем мертвая вода… Так что этот труп, — он кивнул на лежащее в луже собственной крови тело Гавейна, — можно склеить… А того дурня, который ворвался с обнаженным мечом в казначейство, наверняка арестуют.

— Но он же не виноват! — Алена возмущенно посмотрела на колдуна. — Ты же все видел, помоги ему! Между прочим, наблюдая за дуэлью, ты узнал о портале, по которому в город проникали темные силы!

— Спасибо за помощь в охране безопасности города! — скривился в усмешке Филипп. — Ладно, я сейчас пойду и немедленно доложу обо всем Кречету. Примем против этого Мордреда меры… Но ваш рыцарь, если он еще жив, все же отправится в тюрьму. Нарушение закона, вооруженный налет на казначейство, налицо… Да ты не расстраивайся, верховный судья Мореграда — Кречет. Он, наверняка примет к сведению мой рассказ и смягчит наказание… Правда, суд дело нескорое.

— И он что же, все это время будут в тюрьме сидеть?

— Нет, вы можете, конечно, выкупить его под залог, — пожал плечами Филипп. — Я даже могу поручится за вас. Сумму, правда, придется выложить немалую. Ну, держи бутылку. Если хочешь, иди, склеивай своего товарища. А я побежал к Кречету!

— Подожди! — остановила его Алена. — А вместе с Кречетом вы сможете узнать, где скрывается Мордред?

— Одно знаю наверняка — не в Мореграде. Там, в двери, дальний портал. Причем, активируется он по какому-то слову, или по амулету, или еще по какой-нибудь хитрой штуковине. А без нее это обычная дверь… Нет, можно, конечно, попытаться найти Мордреда. А ты что, очень хочешь поговорить с ним?

— Говорила уже, — Алена нервно дернула уголком рта. — Бесполезно с ним разговаривать. Уничтожить его надо… Слушай, Филипп, а ты можешь убить Мордреда? Ведь ты тоже колдун. Ты же наверняка с ним справишься. А мы заплатим сколько скажешь.

Филипп изучающе посмотрел на Алену.

— Ох, с огнем ты играешь, девушка. Мордред — птица крупная… Очень дорого будет стоить.

— Ты цену назови, а мы заплатим! Хочешь, живой воды привезем тебе бочку?

— Нет, — покачал головой Филипп. — Не возьмусь я… Все-то ты стремишься стравить меня с Кощеем! Ведь Мордред сейчас ему служит. Ну, подстрою я какую-нибудь пакость Мордреду. Может даже убью его, если повезет. А Кощей примет это на свой счет и… — волшебник зябко поежился. — Нет. Не возьмусь.

Алена разочарованно вздохнула. Но потом вспомнила еще кое что:

— А где сейчас Ганс? Ну, который продал тебе фальшивую живую воду?

— А это интересный вопрос, — Филипп вернулся к своей зеркальной доске, отцепил от нее платочек рыцаря, на его место поместил какую-то небольшую щепочку и принялся крутить тумблеры. — Вот он. Уплывает он из города на своей яхте. Небось за новой партией воды поехал.

— Нет, — покачала головой Алена. — Это он от нас ноги уносит, — и она в подробностях рассказала Филиппу историю с ковриком на стене.

— Так вот оно что… А я-то все не пойму, как вы на Мордреда вышли… Ганс, выходит, умеет эдак вот превращаться?!.. — глаза Филиппа недобро сощурились. — Ах он сволочь! Так вот в чем дело… Подарил он мне не так давно картину для медитации, как постоянному клиенту, в знак нашего доброго партнерства… А я-то, дурак, купился на такой дешевый трюк.

— А в чем трюк-то? — не поняла Алена.

— Хорошая такая была картина, большая. Кружочки, пятнышки цветные. Всматриваться начнешь, и правда ум за разум заходит. Ну, я ее в своей лаборатории повесил. Повисела она у меня денек, и не понравилось мне что-то. Ощущение такое, будто кто-то на меня с этой картины все время смотрит. Ну, я и отнес ее в чулан. Эх, и тяжелая она была, сволочь!.. Потом, дай думаю, Гримильсгаузену ее подарю. А картина пропала. Я так расстраивался, чуть фрау Марту не уволил. Думал, она картину продала, или, того хуже, выкинула. А потом узнаю, что Ганс стал пользоваться одним моим новым заклинанием, а я ведь никому еще про него не рассказывал… Так он, сволочь, выходит и был этой самой картиной! Повисел тут у меня в лаборатории, вызнал, что смог, а потом и смылся.

Филипп покрутил еще немного тумблеры на зеркальной доске. Яхта Ганса приблизилась и повернулась боком, заняв собой почти всю поверхность доски. Два матроса суетились, расправляя парус, а сам Ганс Фицхольпер стоял у румпеля, напряженно вглядываясь вперед. Филипп достал из своего стола шило и шепча какие то заклинания принялся обводить им вокруг фигуры Фицхольпера сложные геометрические фигуры. Потом он начертил над головой Ганса перевернутый треугольник и трижды зло ткнул саму фигуру шилом.

— Ну вот… Теперь плыви, гусь лапчатый. Другой раз будешь знать, как красть чужие заклятия, — Филипп положил шило обратно в стол, отряхнул руки и взмахом руки стер изображение яхты с зеркальной доски.