Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

Мордред на секунду замер, затем решительно шагнул к сумке и нагнулся, чтобы ее поднять. Алена почувствовала на своей щеке его тяжелое дыхание и дернувшись, вцепилась давно не стриженными ногтями обеих рук туда, где должно было быть его лицо. Ногти впились в что-то холодное и мягкое. Мордред взвыл и с силой швырнул девушку на землю. Алена упала на спину, от удара у нее перехватило дыхание. Мордред одним движением выхватил меч из ножен и замахнулся на девушку.

— Зме-ей! — из последних сил заорала Алена, пытаясь уползти в сторону и понимая уже, что не успевает.

И в этот миг Мордред просто исчез из поля зрения Алены. Она услышала лязг, ругань и звуки ударов об землю. Алена с трудом приподнялась и увидела, как по двору катаются, вцепившись друг в друга, Мордред и Горыныч. Меч черного рыцаря валялся неподалеку от Алены. Оказавшись поверх противника, Змей вскочил, поднял Мордреда за грудки и с размаху въехал ему кулаком в лицо. Рыцарь отлетел шага на три и оказался у самой двери. Пытаясь подняться, он ухватился за ручку, приоткрыл дверь и спиной вперед рухнул в открывшуюся черноту. Дверь тут же захлопнулась.

— Врешь, не уйдешь! — зарычал Змей, направляясь к двери.

— Стой! — закричала Алена. — Там его уже нет!

Змей оглянулся.

«Почему?»

«Это портал. Он открывается по какому-то знаку. Только Мордред через эту дверь может уйти. А для всех остальных это черный ход в мореградское казначейство».

Горыныч открыл дверь, несколько секунд смотрел внутрь, и, разочарованно хмыкнув, закрыл ее.

«Ах ты, зараза… Как же его теперь достать?»

«Никак…» — Алена со стоном поднялась с земли и подобрала свою сумку.

Горыныч, спохватившись, шагнул к Алене и торопливо отряхнул ее от пыли. Потом снова кинулся к злосчастной двери, на секунду задумался и вдруг озорно улыбнулся.

— А ну-ка… — он, приоткрыв дверь и аккуратно отломал дверные ручки по обе стороны.

— Магия — это, конечно, хорошо. Порталы там всякие, и прочая муть… — Змей плотно прикрыл дверь. — Посмотрим, откроет ли он теперь дверь оттуда, и, главное, как долго он будет открывать ее, когда снова соберется удрать через этот ход. Тем более, что вся его магия была, кажется, прилеплена именно к дверным ручкам.

Положив отломанные ручки наземь, Горыныч достал из-за пазухи бутыль с перцовой настойкой и сделал уверенный глоток. Потом, зажмурившись от удовольствия, полыхнул на ручки сине-красным огнем. Деревянные ручки, ярко вспыхнув, превратились в горсть пепла, а украшавшее их бронзовое литье — в медленно остывающую лужицу желтоватого металла. Публика хором ахнула. Почти все зеваки тут же вспомнили, что время позднее и пора бы, наконец, пойти поспать, а гвардеец, пришедший в себя после удара Мордреда и уже собравшийся завязать со Змеем официальный разговор, предпочел сделать вид, что ничего не заметил и молча отошел в сторонку.

— Ну вот, все и улажено… О! А вот и вы, быстроногие мои! — радостно заулыбался Горыныч, заметив ворвавшихся на стремительно пустеющий двор богатырей и Персиваля.

— Алена, как ты? — метнулся к девушке Добрыня.

— Как видишь, жива здорова, — недовольно глянул на богатыря Змей.

Алена молча скрипнула зубами. Только сейчас она почувствовала, как болит от удара спина. Сжав задрожавшие вдруг руки, девушка обнаружила, что два ногтя на правой руке сломаны. «Да уж, жива-здорова, точнее не скажешь».

— А это кто тут валяется? — ткнул пальцем на труп Гавейна Алеша.

— Да это же сэр Гавейн! — Персиваль, упав перед телом товарища на колени, принялся стягивать с мертвеца шлем. — Так и есть. Погиб… А я ведь говорил им! — он чуть не плакал с досады. — Говорил же я им, что надо сказать всем!..

— Что сказать? — Добрыня с интересом уставился на Персиваля.

Но тот словно не слышал его. Он повернулся к Алене и встревожено спросил:

— А где Ивейн Он что, тоже?..

— С ним все в порядке… Надеюсь. Впрочем, мы сейчас узнаем обо всем вот у этого господина… Эй, любезный! Не разъясните ли вы нам один вопрос?! — обратилась Алена к мореградскому гвардейцу — единственному кроме них, кто теперь находился на заднем дворе казначейства.

По тому, как нервно вздрогнул гвардеец, было видно, что он рад бы уйти сейчас куда-нибудь подальше от столь странной компании. Но покинуть свой пост бедолага не решался.

— Поди сюда, — поманил его пальцем Горыныч.

Нервно сглотнув, гвардеец подошел к друзьям на пару шагов.

— Скажи-ка нам, любезный. Тот рыцарь, что ворвался недавно внутрь казначейства… Что с ними?

— Он… Вы не смотрите на меня так. Я на службе. Охр-раняем мы этот объект!

— Так что с ним? — Персиваль грозно глянул на гвардейца и подступил к нему на шаг.

— Он доставлен в тюрьму, за вооруженное нападение на Мореградское казначейство! — магическая казенная формулировка словно бы придала стражнику сил, и он при последних словах даже как-то приосанился, снова почувствовав себя на этом пустыре представителем власти.

— С ним все в порядке? — Персиваль подступил к стражнику еще на шаг.