Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи

У Дэвида Крэйна зародилось одновременно две противоречивые мысли. Во-первых, они должны были удивить публику и избежать слишком ожидаемого сюжетного поворота. Это было особенно актуально по мере развития шоу, со свадьбами и детьми, из-за которых герои все чаще обнимались – именно это Крэйн надеялся удержать как можно дольше. Во-вторых, «Друзья» обещали своим зрителям, что, какими бы сильными ни были повороты сюжета, аудитория в итоге получит то, что хочет. Крэйн был профессионально и эмоционально заинтересован в том, чтобы удовлетворить аудиторию, но он также совершенно не хотел, чтобы все было легко и просто. Он начал задаваться вопросом: а что, если у Джо возникнут чувства к Рэйчел?

Одно дело, когда Рэйчел влюбляется в своего симпатичного ассистента, а Росс – в очаровательную студентку колледжа. Но заставить Рэйчел завести неожиданный роман со своим другом (не Россом!) значило потрясти публику тем, чего она совсем не ожидала и, вероятно, не хотела. Тем не менее мысль о том, чтобы попробовать свести Рэйчел и Джо, уже некоторое время не давала Крэйну покоя. Моника и Чендлер поженились, но «Друзья» избежали банального сюжета с беременностью Моники, сделав вместо нее беременной Рэйчел. Теперь, когда Рэйчел была беременна, а Росс, как выяснилось, был отцом ребенка, было очевидно, что эти двое наконец-то должны пожениться.

Крэйн хотел поставить очередную преграду на пути Росса и Рэйчел. Что может быть более существенным осложнением, чем то, что у их друга развиваются чувства к Рэйчел? О Чендлере не могло быть и речи (хотя это могло бы создать очень интересную сюжетную линию в альтернативной вселенной), и хотя Джо со временем превратился в стереотип глупого актера, соединение его с Рэйчел могло бы пробудить в нем сентиментальность, которая не была свойственна ему раньше.

Идея была абсурдной, и Крэйн это знал. Джо и Рэйчел были друг другу не пара. Зрители «Друзей» не хотели видеть их вместе. И актеры шоу приводили очень убедительные аргументы против этой сюжетной линии: «Вы не можете так поступить!» Крэйн вспомнил, как актеры выражали свое недовольство этой идеей: «Это все равно что влюбиться в свою сестру! – и продолжали: – Это все равно что играть с огнем!» Крэйн был с ними согласен, но считал, что играть с огнем – это увлекательно. Не зря детей предостерегают от этого.

Крэйн увидел, что это недолговечная конструкция, состоящая из равных частей твердого и крошащегося кирпича. Любовь Джо к Рэйчел и верность ей как подруге внезапно расцветали в нечто более глубокое. Крэйн считал неправильным, что Рэйчел, вынашивая ребенка Росса, будет думать о том, чтобы встречаться с кем-то еще. В конечном счете Рэйчел и Джо послужат маленькой паузой, лежачим полицейским перед неизбежным, и Крэйн полагал, что это также позволит аудитории увидеть Джо с новой, сентиментальной стороны.

Джо с самого начала был сексуально озабоченным бабником, вечно одиноким и жаждущим очередной девушки. Это был парень, который дал прозвище своему пенису (маленький генерал, получивший повышение от маленького майора). Когда Росс пытается успокоить Джо из-за того, что Кэрол кормит грудью Бена, описывая это как самую естественную и прекрасную вещь в мире, Джо отвечает, полностью упуская суть: «Да, это ясно, но парень-то из нее сосет». Когда новоиспеченный биржевой гуру Моника объявляет, что ее девиз «Не жди, пока разденут догола», Джо держит ложку с хлопьями, улыбается и отвечает: «Вот это уж точно не мой девиз». Джо добрый: мы видели, как он подружился с матерью-одиночкой в больнице в «Эпизоде с рождением», но у него также аллергия на обязательства и склонность видеть в женщинах способ получить удовольствие.

В самом шоу говорилось, что любые мысли Джо и Рэйчел – табу. В седьмом сезоне в «Эпизоде с книгой Рэйчел» Джо узнал, что его новая соседка по квартире любит эротическую литературу и, заинтригованный и взволнованный, попытался смутить ее, объявив это своего рода женской порнографией. Половая жизнь Рэйчел сбивает с толку Джо, и он возвращается к этой теме снова и снова, пока Рэйчел резко не реагирует на это. Если он так заинтересован в ее сексуальном выражении, то почему бы им просто не сделать это? «Давай, Джо, – говорит она, – возьми меня». Загнанный в угол, как всякий трус, Джо нервно пятится от угрозы неконтролируемого женского либидо: «Я не хочу. Мне страшно».