Друзья

Тетя Ирма стирала со стола пыль. Ее утомленное лицо было все еще красивым, без единой морщинки, только волосы на висках тронула седина. Из кармана ее синего халата торчал маленький японский транзистор, из которого лилась негромкая музыка.

— Доброе утро, — сказала она и выключила приемник. — Я уже заканчиваю.

— Доброе утро, — ответил Имре, ставя на стол портфель. — А почему вы не сделали уборку вчера вечером?

— Вечером у меня были дела. Я отпросилась у завхоза. — Голос ее звучал враждебно.

Имре расстегнул портфель, выложил на стол бумаги.

— Что-нибудь случилось?

— Нет. А что должно было случиться?

— Почему же вы злитесь?

— Я не злюсь. — Женщина разбирала пылесос и складывала детали в коробку. — Тебе звонил Фери.

— Когда?

— Еще семи не было. Просил позвонить ему.

Имре вызвал в кабинет Юлию.

— Соедините меня, пожалуйста, с Ференцем Давидом.

— Куда звонить? На квартиру?

Ирма подняла голову, кинув на Юлию злобный взгляд.

— В редакцию, — буркнула она.

— Спасибо, — дружелюбно промолвила Юлия и вышла из кабинета.

Имре Давид сел, облокотился на стол и закурил.

— Так чем же вы все-таки недовольны?

Женщина выпрямилась и в упор взглянула на Имре. Сейчас она вновь напоминала прежнюю Ирму Шиллер, гордую, самолюбивую молодую девушку, которая благодаря богатству и красоте знала себе цену.

— Ты спрашиваешь, чем я недовольна? — Она перевела дух. — Скажи, до каких пор ты еще собираешься меня унижать? Сколько ты еще будешь мстить мне за прошлое? Уже третий год я работаю уборщицей. Фери обещал, что меня назначат на должность завхоза.

— Завхоз у меня есть, — ответил Имре Давид, делая затяжку. — Может, вам выбрать себе другую сферу деятельности? У меня пустует место главного инженера. Скажите своему любимчику. Фери — большой человек. Он за вас похлопочет где надо и все уладит. А если серьезно, то я вообще не понимаю, зачем вам работать. В средствах вы не стеснены, состояние у вас приличное. Жили бы себе припеваючи без всяких забот.

При напоминании о средствах кровь прилила к лицу женщины.

— О каком состоянии ты говоришь? — вскипела она. — Не ты ли отобрал у меня землю?

— Да бросьте вы, — отмахнулся Имре. — У вас еще полным-полна кубышка. Не надо прибедняться. Разве вы не даете деньги в долг под проценты?

Ирма успокоилась, почувствовав, что пришел ее час.

— Я только вам давала в долг, — скромно сказала она. — И вовсе не под проценты.

Имре показалось, что он ослышался.

— Что вы нам давали?

— Деньги.

— Какие?

— Сорок тысяч форинтов, — ответила женщина. — У меня и расписка есть. Уж не собираешься ли ты уверять меня, что не знаешь об этом?

У Имре все поплыло перед глазами. Ему стоило больших усилий взять себя в руки.

— Значит, Ева взяла у вас деньги?

— Еще в январе.

Имре почувствовал такой приступ ярости, что, будь Ева в эту минуту здесь, он бы ее пришиб не раздумывая. Он погасил в пепельнице окурок и тут же закурил новую сигарету. Облизнул пересохшие губы.

— Я об этом действительно не знал, — промолвил он. — А впрочем, какая разница? Вы получите свои деньги в течение месяца. — Внезапно ему вспомнились слова Балинта Чухаи, сказанные ночью: «Имре, присматривай за своей тетей Ирмой. Отовсюду только и слышно, что она науськивает людей на Миклоша». Женщина была уже у двери, когда Имре окликнул ее: — Подождите минутку. — Она остановилась, повернула голову. — Скажите, тетя Ирма, почему вы копаете под Миклоша Залу?

— Потому что я его ненавижу, — с вызовом ответила женщина. — Никогда не прощу ему, что он выслал моего брата. Не успокоюсь, пока не выживу его из Бодайка. Ведь этот проклятый список он составлял.

— И я. И другие. И мы вписывали туда только фольксбундовцев.

— Так как же туда попал Йожеф?

— Я его туда вписал. Я! Понимаете? Потому что Йожеф был фольксбундовцем, как бы вы этого ни отрицали. Послушайтесь моего совета, тетя Ирма. Прекратите науськивать людей на Залу. Он мой друг, и я буду защищать его.

— В таком случае я тебе тоже дам совет. Постарайся как можно скорее освободиться от Миклоша Залы, а то тебе самого себя не удастся защитить.

Женщина, гордо подняв голову, удалилась. Зазвонил телефон. Имре снял трубку и услышал голос Юлии:

— Товарищ директор, Ференц Давид на проводе.

— Привет, братец, — раздался затем голос Фери. — Не могу понять, во сколько вы там начинаете работать.

— В шесть, в семь. Кто как. А я пришел еще позже. Вчера обмывали дачу Игнаца Авара, ну и засиделись почти до утра.

— Мы же вчера договорились, что я утром буду звонить.

— Да помню я. Ну проспал, что поделаешь.

— Ты меня слушаешь?

— Слушаю, слушаю.

— Я послал к тебе Белу Вебера. Вы, кажется, знакомы?

— Знакомы.

— Он будет писать о фабрике. О тебе. Дай ему всю необходимую информацию.

— А что случилось, братец?

— Как? Ты не знаешь? Уже есть решение присвоить вам звание передового предприятия.

— Ты шутишь.

— Какие шутки? Я сегодня звонил в Будапешт. Так что готовьтесь к торжественной церемонии. Вас будут снимать для телевидения, я уже договорился.

— Фери, у меня нет слов. Я просто поверить не могу.

— Ну-ну, приди в себя. Все обстоит именно так, как я сказал. Надеюсь, теперь ты позаботишься о тете Ирме?