Друзья и недруги. Том 1

Он все правильно понял: слезы были вызваны осознанием, что минувшая ночь – последняя, проведенная с ним. Мысль о прощании с Робином была для Эллен нестерпимой. Она могла принять его предложение, оттянуть расставание, обманываться тем, что он рядом с ней. Но Эллен любила Робина. Она не хотела обременять его собой и потому отпустила, заставив себя улыбнуться в ответ:

– Нет, Робин, не хочу. Я очень люблю тебя, но ты меня не любишь, и нам пора окончательно расстаться. Я всегда буду тебе другом, знаю, что найду друга в тебе, и большего мне не надо.

Робин поцеловал ее в лоб с искренней благодарностью за сказанные слова и шепнул:

– Забудь меня поскорее, Нелли! Найди себе мужчину по сердцу, выходи замуж и будь счастлива. Я очень хочу, чтобы ты обрела, наконец, свое счастье!

– Так и будет, Робин! – заверила Эллен и поцеловала еще один раз, на прощание. – Однажды любовь придет и к тебе, чего уже я от души желаю.

Он рассмеялся, выражая всем видом, что у него сейчас слишком много забот, чтобы найти время для сердечных дел, простился с Эллен и ушел. Стоя в дверях, она провожала его взглядом, пока он не скрылся в лесу, потом начертила в воздухе знак, оберегающий от опасности, и вернулась в дом. Опустившись на кровать, Эллен долго сидела, глядя перед собой, и думала, что надо начинать жить заново. Рядом с ним, но поодаль, и так, чтобы он не догадывался, что у нее на сердце. Она никогда не разлюбит его, не полюбит никого другого – это было для Эллен яснее ясного. Но и свою любовь к нему она никому не откроет, и прежде всего – самому Робину. Все. Они расстались навсегда.

Наводя в доме порядок по своему вкусу, Эллен все время думала, как же ей быть. Одной оставаться нельзя: Робин очень быстро поймет, что он и есть причина ее одиночества, а поняв, начнет тяготиться Эллен, избегать ее. Но и выходить замуж она не хотела. Муж вправе рассчитывать на любовь жены и на все ее внимание. Замужество отгородит ее от Робина каменной стеной, и кто бы ни стал ее мужем, Робин вместе с ним возведет эту стену. Печальный пример Мартины был слишком памятен Эллен. Она не желала идти путем Мартины – разбивать сердце того, кто взял бы ее в жены, и навязываться Робину. Эллен хотела располагать собой, остаться свободной, чтобы в любое время иметь возможность быть рядом с Робином, если ему понадобится ее присутствие или помощь. Не выходить замуж, но и не оставаться одной – непростая задача. Где найти такого мужчину, связь с которым не могла завершиться замужеством, но и не стала бы позорной, как если бы Эллен была готова лечь с кем-то в постель, но отказалась идти под венец?

За спиной скрипнула дверь, и, обернувшись, Эллен увидела священника, крестившего сына Кэтрин и Джона. Он в нерешительности топтался на пороге, и его лицо выражало смущение.

– Вот, побывал у вас и узнал, что у тебя новоселье, дочь моя. Не совладал с любопытством и решил посмотреть, как ты устроилась. Позволишь войти?

– Конечно, отец Тук, – приветливо улыбнулась Эллен, сделав приглашающий жест.

Ее приветливость, казалось, привела священника в еще большее смущение. Он подошел к столу и, достав из объемной сумки кувшин с вином, головку сыра, большой кусок окорока и ковригу хлеба, водрузил все это на стол. Из сумки появились два кубка, а напоследок – распятие, которое отец Тук приладил на стену.

– Теперь хорошо! – сказал он, полюбовавшись делом своих рук. – Это мои подарки тебе в новый дом.

Как будто только сейчас вспомнив о чем-то еще, он нарочито громко хлопнул себя по лбу и извлек из складок широкого одеяния золотое ожерелье с голубой бирюзой.

– О главном подарке я и забыл! Не откажи, дочь моя!

Глядя, как отец Тук в неподдельном волнении перебирает в руке ожерелье, с каким трепетным ожиданием смотрит на нее, Эллен подумала: а почему бы и не он? Она хотела найти мужчину, с которым могла быть без угрозы непременного замужества, и вот он стоит перед ней. Священник, принявший обет безбрачия, он не сможет настаивать, чтобы она непременно венчалась с ним. За недолгое время знакомства с вольными стрелками отец Тук успел завоевать общую самую искреннюю приязнь. Всем хорошо известно, как мало священников сторонится женщин. Значит, в Шервуде ее никто не осудит, не удивится ее выбору. И сам он вполне приятный человек: мужественные черты лица, добрая улыбка, а под просторным облачением угадывалась крепкое сложение, не отягощенное полнотой.

– Такое красивое и изысканное украшение! – улыбнувшись, ответила Эллен. – Какая женщина смогла бы отказаться от такого подарка, да еще сделанного от всего сердца? Во всяком случае, не я.

Отец Тук мгновенно повеселел и осторожно, словно боялся спугнуть мотылька или птицу, спросил:

– Ты позволишь мне самому надеть на тебя эту безделицу?

Эллен в ответ повернулась к нему спиной, почувствовала, как ожерелье легло на грудь, а пальцы отца Тука, застегнув замочек украшения, едва ощутимо погладили ее по шее. Закрывая глаза, словно покоряясь судьбе, Эллен сказала себе: «Вот все и устроилось, как ты пожелала».

Глава двадцатая