Друзья и недруги. Том 2

– Да, – не стала отпираться Эллен, – но только тогда, когда я дала им понять, что и так знаю, что случилось с леди Марианной.

– О том, что ты о чем-то была осведомлена, я уже догадался, – кивнул Джеффри. Обведя глазами дом, словно только что зашел в него, а прежде никогда не бывал, он тихо спросил: – Она здесь приходила в себя?

Эллен молча кивнула.

– Долго?

– До начала мая.

– Ей было очень плохо? Впрочем, я задал ненужный вопрос, можешь не отвечать.

Но Эллен ответила:

– Да, Джеффри, ей было очень плохо. Она даже пыталась наложить на себя руки, и Робин едва не утонул вместе с ней, спасая ее из омута, что неподалеку отсюда.

Джеффри потемнел, скрипнул зубами и ничего не сказал. Эллен с горечью перебирала в уме: Марианна, Кэтрин, девушка в Шервуде из лагеря Вилла Статли, имя которой забылось… А сколько было других, о ком она не знает? Кто сосчитал?

– Скажи, почему в жизни так много насилия? – спросила она.

– Мужчин над женщинами? – понял Джеффри и пожал плечами. – Похоть сродни голоду, она точно так же требует насыщения.

– Почему так, а не иначе?

Джеффри покосился на Эллен, по его губам пробежала мрачная усмешка:

– Ты когда-нибудь видела, как ведут себя охотничьи псы, если оставить им загнанную лань, а не отогнать от нее?

Эллен покачала головой.

– Не доводилось? Они рвут ее и впадают в азарт от запаха крови и неспособности жертвы отбиться. Звереют на глазах. Так и мужчины: в каждом дремлет дикий зверь, который пробуждается, учуяв добычу. Кто-то укрощает в себе этого звери и запирает накрепко, кто-то держит на привязи, но иной раз спускает с поводка. А большинство вообще о нем не хлопочет, позволяя ему гулять на свободе.

Подумав над его словами, Эллен решительно возразила:

– Нет, Джеффри! Я была знакома с теми, в ком и в помине не было не то что подобного зверя, но даже его следов. – Помедлив, она добавила: – И в тебе его тоже нет.

– Благодарю за столь лестный отзыв! – улыбнулся Джеффри. – Что привело тебя к такому выводу?

– Твое стремление защищать тех, кто слабее тебя, защищать в том числе и от зверя, о котором ты говорил, – убежденно ответила Эллен и, помолчав, призналась: – Одного я не понимаю: как ты объяснил сэру Гаю, почему без его воли – а на самом деле вопреки ей – отдал приказ не подпускать к Марианне ратников Лончема?

Джеффри глубоко вздохнул и невесело рассмеялся.

– Чрезмерным усердием. Он ведь передал мне слова Лончема, что и ратники сэра Гая могут поступить с леди Марианной, как его собственные, после чего наказал не дотрагиваться до нее. Этот приказ был излишним, но именно он и стал моим оправданием. Я сказал, что неверно понял слова сэра Гая, посчитав, что его воля распространяется не только на его собственную дружину, но и на всех ратников: сэра Гая ли, Роджера Лончема – без разницы.

– И сэр Гай поверил тебе? – усомнилась Эллен.

– Я постарался быть убедительным, понимая, что моя жизнь зависит от того, поверит мне сэр Гай или нет. Он поверил, и я отделался тем, что он обозвал меня тупицей и сверхусердным болваном.

– И все?!

Джеффри усмехнулся и провел ладонью по лицу.

– Ну еще парой довольно сильных пощечин. Я же сказал, что старался быть убедительным. Да и как иначе, когда кожей чувствуешь, что твоя жизнь повисла на волоске? Сэр Гай поверил мне, Нелли. Когда мы были в Лондоне, он узнал, как граф Роберт уничтожил гарнизон, оставленный Лончемом во Фледстане, и припомнил мне тот день. Пригрозил, что если граф Роберт истребит и всех ратников сэра Гая, заподозрив в насилии над леди Марианной, то он собственной рукой убьет меня.

– Что же ты ему ответил? – замирающим голосом спросила Эллен.

Джеффри пожал плечами:

– Что ему не придется утруждаться. Я такой же ратник сэра Гая, как и мои товарищи, я был вместе с ними в караульной, потому и меня не минует смерть от руки графа Роберта.

Глядя на хмурое лицо Джеффри, Эллен вспомнила, как тяжело его бывшим соратникам дался рассказ о засаде у собора Святого Георгия. Они и говорили-то через силу, а их лица были мрачнее грозового неба. Тогда они сказали, что, не получи Гай Гисборн тяжелую рану от стрелы Вилла Статли, не окажись он при смерти, Джеффри покинул бы Гисборна, а с ним – и вся дружина. Но почему-то он продолжил служить сэру Гаю после страшных событий во Фледстане. Неужели не знал, кто был истинным виновником насилия, учиненного над Марианной? Она должна была добиться от него всей правды, потому задала вопрос в лоб:

– Когда ты узнал, что именно сэр Гай стоял за всем, что произошло во Фледстане?

Джеффри не удивился вопросу. По его губам пробежала печальная улыбка, и серые глаза подернулись такой же печалью.