Дубль-луна

- Все будет хорошо, - тихо, уверенно сказал Янек, обнимая ее крепче, - мы справимся. Вытащим отца и все вместе уедем отсюда. Очень далеко. Туда, где нас никто не найдет. У нас будет маленький домик у самой воды. Мы с отцом будем выходить перед рассветом, чтобы наловить рыбы на обед, а ты будешь стоять на крыльце и смотреть нам вслед, чтобы духи моря были милостивы и послали богатый улов.

Мы будем очень счастливы, Лора...

Глава 3. Горбун и кремовые розы. (Семь дней до казни)

Тяжелую дверь единственной камеры крепости Ардо всегда откатывали вдвоем. Сейчас, подчиняясь кивку сержанта, двое дюжих солдат кинулись, чтобы послужить Его Светлости, но Монтрез опередил их, взялся за дверь одной рукой, плавно потянул, кажется, почти без усилия...

Ужасающий скрип ввинтился в уши, сворачивая их в рулоны.

- Э-э... Может быть, все же, смазать, ваша светлость? - склонился комендант.

- Ни в коем случае! Пусть поет...  мне ее все равно не слушать.

Герцог перешагнул порог, сделав знак остальным остаться снаружи. Дверь, с тем же раздражающим звуком, закрылась.

Обитатель камеры сидел за столом и внимательно читал толстенный фолиант, время от времени делая карандашные пометки на полях. Услышав кошмарную песню давно не смазанных петель, он и ухом не повел. Но голос Монтреза заставил его отвлечься.

Виктор Керро поднял на повелителя и своего судью серые, чуть выпуклые глаза. И, спустя мгновение, все же встал.

- Какая честь для меня, - негромко проговорил он.

Монтрез с любопытством разглядывал человека, приговоренного им к смерти. Не высокий, не плечистый, слегка сутулый, с обширными залысинами на высоком лбу. Похоже, Лора удалась в мать. К счастью для девушки.

- Доброе утро, Керро, - отозвался Монтрез.

Виктор мельком глянул в окно.

- Дождливое, - заметил он.

- Осень, - Эшери пожал плечами, - у моей кухарки ревматизм, так она предсказывает, что дождь зарядил на всю неделю. Но конец ее будет солнечным.

Виктор усмехнулся:

- А вы не чужды жестокости, ваша светлость.

- Есть такое, - кивнул Эшери, - что поделать, вы меня слишком сильно достали. Гордитесь. Это хотели сделать многие. Вам - удалось.

- Будете читать мне проповедь о том, что чужое брать нельзя? - с иронией спросил узник.

- Бездна с вами, Керро, - рассмеялся Эшери, - Ляпни я такое, в каком угодно подпитии - и надо мной будут хохотать все рыбы и осьминоги к северу от мыса Готлер. Если вам обязательно нужна проповедь перед завтраком - так вот вам проповедь: мое брать нельзя. Я за это вешаю.

- Хм. Доходчиво, - признал узник.

- Мы покончили с душеспасительной частью? У меня с собой "Шарди" этого года, соленые лепешки и кое-какая информация к размышлению. Аферист не откажется разделить завтрак с потомком пиратов? Честь не пострадает, нет? Кстати, что вы так увлеченно читали?

- С удовольствием позавтракаю в вашей компании, - слегка удивленно отозвался Виктор. - Но... чем обязан? Если в продолжение последнего допроса, то, право... мой ответ прежний и он не изменится.

- Нет, - мотнул головой Эшери, - Я усвоил, что вы тверды как Святые Древние. И пока я не пойму причин такой стойкости - давить на вас смысла нет. Бодать каменную стену забавно... Но контрпродуктивно. У меня другой вопрос.

- Слушаю, - насторожился Виктор, - и, если смогу...

Эшери бесцеремонно присел на стол, выгружая из сумки провизию: две бутылки молодого вина, мягкий хлеб, завернутый в салфетку, немного сыра, пару яблок. Виктор про себя усмехнулся - в его доме даже в худшие дни утром к столу были бриоши с шампиньонами, валендорской ветчиной и яйца Карель с соусом "мечта монаха"...  Интересно, завтрак персонально для него, или повелитель и сам будет это есть? Зачем так над собой издеваться? Какой цели можно достичь таким замысловатым способом?

А Монтрез, не ведая о муках чужого разума, разломил лепешку пополам. Втянул ноздрями ни с чем не сравнимый запах только что выпеченного хлеба, оторвал луковое перышко и даже прижмурился от удовольствия. И в самом деле - кот, только не мурлычет.

- Я - владетельный сеньор, - негромко заговорил он, - и, рано или поздно, мне придется продолжить свой род. Это мой долг перед предками - и краем. И мне бы очень хотелось знать...

- Что именно?

- Как такая дрянь, как вы, Виктор, умудрилась воспитать таких замечательных детей. Верных. Преданных. Самоотверженных. И, Бездна меня забери, таких же не по хорошему упертых!  В чем секрет?

- Никакого секрета, - Керро отодвинул книгу в сторону, подвернул рукава рубашки. Взял бутылку. Быстро взглянул на герцога и точным ударом ладони в дно выбил пробку. Дивный, густой аромат перебродивших яблок заполнил камеру, ударив в голову так, словно бутылка уже опустела. - Нужно просто жениться на правильной женщине - и она сделает все остальное. Ваше здоровье, Монтрез. Мне можете пожелать легкой дороги - по облакам, или по уголькам...