Дублер

Потом она немного повалялась на огромной кровати, глядя в гостиничное окно на офисное здание напротив и очень, очень стараясь вызвать в себе хоть что-нибудь, напоминающее грусть или сожаление. Когда оказалось, что это невозможно, Нора начала тихонько смеяться. Затем, чувствуя себя гораздо лучше, легче и счастливее, она села, сняла оставшуюся одежду, пошла в ванную, отодвинула занавеску душа и поцеловала Джоша Харпера.

Они не выходили из номера три дня. К сентябрю они были женаты, и Нора Шульц стала Норой Шульц-Харпер.

Кофе и сигареты

– …вот так мы и познакомились. Уже больше двух лет назад. Очень трогательная история, не находите? Однако, я полагаю, Джош вам уже об этом рассказывал. Он рассказывает каждому чертову журналисту, с которым разговаривает, «как я встретил свою жену, отважную официантку, и спас ее от бессмысленной каторги». Это есть даже на его официальном сайте…

Они сидели, попивая горький капучино и поедая частично размороженный чизкейк в «Акрополе», сохранившейся с пятидесятых годов забегаловке на отходящей от Шафтсбери-авеню улочке. Первоначальным намерением было пойти в кино, но они не смогли найти ничего, что еще не смотрели бы или что не состояло бы целиком и полностью из компьютерной графики, и в результате наплевали на кино и засели в кафе. Там они выпили столько кофе, что их затошнило и у них затряслись руки, и все говорили и говорили, точнее, говорила Нора. Стивен же был не против. Он обнаружил, что она нравится ему даже больше сейчас, когда они оба трезвы. Нора была веселой и яркой, сдержанной и самоироничной, и умной, и сексапильной, и… Да к чему все это? Она явно любит его. Зачем еще ей все время говорить о нем? Для самозащиты Стивен решил сосредоточиться на Нориных недостатках, но возникла проблема: он не находил ни единого.

– И вы поженились? Вот прямо так?

– Ну, не совсем так. Он меня весьма беспощадно преследовал и добивался. Шампанское, подарки, трансатлантические перелеты первым классом. Джош свято верит в волшебную силу флористов. Месяцами я не могла выйти из квартиры, не пнув черную орхидею. Вы же знаете Джоша: такие вещи он не делает наполовину.

– Звучит романтично.

– О, так и было. Но не слюняво-романтично, понимаете? Это было еще и безумно. Я имею в виду, первые шесть месяцев мы практически все время были пьяны, или под кайфом, или занимались сексом. То, что я об этом помню, чудесно.

– Он действительно восхищается вами.

– Правда? – спросила она, просияв помимо воли. – Я не знаю…

– Конечно же. Он вас боготворит.

– Что ж, очень мило, когда тебя боготворят, но, знаете ли, мы, божества, все же иногда хотим получать удовольствие и от разговоров. Причем иных, чем: «Как думаешь, мне нужно поправить зубы?» – Она улыбнулась и облизала свою десертную ложку, а потом похлопала ею Стивена по руке. – А как насчет вас? Как вы познакомились со своей женой? Бывшей женой.

– Алисон. В колледже.

– Ах, институтские голубки. Любовь с первого взгляда?

– Не совсем – во всяком случае, не с ее стороны. Скорее, долгая, медленная, методичная кампания.

– Вы взяли ее измором.

– Я взял ее измором.

– Вы ее преследовали.

– Но нежно.

– Я уверена. И что же пошло не так?

– Вам длинную версию или короткую?

– Давайте длинную. Если только она не по-настоящему длинная. Если я засну лицом в чизкейк, вы уже можете переходить к финалу.

Стивен поднес остывший кофе к губам, передумал и поставил чашку обратно:

– Мне кажется, ее просто достало, по-настоящему достало ждать звездного часа, перемен к лучшему. Когда мы только сошлись, то думали, что все будет хорошо – ну, знаете, приключения, бедные, но счастливые. Затем, после рождения Софи, оказалось, что мы только лишь бедные. Не то чтобы Софи стала каким-то плохим событием – это не так, она была чудесная и есть чудесная, намного лучше всего, что я сделал, и она, наверное, продержала нас вместе дольше, чем мы протянули бы без нее. Но просто перестало быть… радостно, вот и все. Все время беспокойство, паршивые временные работы, тостовое питание и препирательства. В какой-то момент я начал – я никому об этом не рассказывал, – начал притворяться, что у меня собеседования, выдуманные пробы на большие роли в фиктивных фильмах, уходил и сидел в кафе, говорил ей, что почти-подписан, затем придумывал отговорку, почему не получил эту роль: там хотели кого-то повыше ростом или еще что-нибудь. – Грех, в коем Стивен признавался, был несколько свежее, чем ему хватило смелости рассказать, но он надеялся, что Нора его поддержит и подбодрит.

– Вау. Вот это действительно жалко, – вздохнула она и покачала головой.

– Не то слово.

– И все же, если вы будете продолжать заниматься этой дурацкой работой…

– Знаю, знаю. В конце концов ей просто надоело. Вам ведь известно, как действует этот опьяняющий афродизиак – провал.

– Это не провал. Это отложенный успех. Мы с вами просто поздние пташки.